//Diary |16.09.2725|

Звучит очень меланхолично…

Без страха и без юности.

Летим мы сквозь Talurmasy.

Движок рычит, в душе кричит.

Внутри смеётся и кряхтит.

Вокруг space void и всё мрачней

Проспим тут тысячи ночей…

Скажи зачем? Скажи зачем?

СОН

— Итак, последнюю пару в этом семестре объявляю открытой. Начнём с Пузыря Алькубьерре, — преподаватель осматривает аудиторию в поисках жертвы. — О, Саймон, что расскажете нам об этом?

Конечно, он выбрал меня. В такие моменты кажется, что аудитория не заполнена сотней студентов, а ты с преподавателем 1 на 1.

— Э… На момент создания эта идея, казалось, подходит только для фантастических фильмов, но с развитием технологий она стала вполне реализуемой. — Ответил я.

Я налил воды, но выиграл для себя немного времени, чтобы вспомнить хоть что-то.

— Что же это у нас в аудитории так влажно стало, Саймон? — смешки в полголоса окатили меня со всех сторон. — Ну ладно, ребят, тихо, дайте ему закончить. Продолжайте, Саймон, прошу.

— Кхм, насколько мне известно, данный тип двигателей был изобретён ещё на земле в 2220 году, хотя сама концепция была разработана задолго до этого, в конце 20 века. Принцип действия заключается в том, что пространство перед кораблём сжимается, а позади корабля — расширяется. Суть в том, что мы не двигаем сам объект в пространстве, в данном случае корабль, а двигаем пространство вокруг этого объекта так, как нам нужно.

— Замечательно, Саймон, а подскажите нам, почему если идея появилась аж в 1994 году, реализовать её получилось только в 23-веке? Какой была главная сложность? — спросил профессор.

— Для работы данного типа двигателей необходим огромный объём энергии, а, что самое проблематичное, — энергии как положительной, так и отрицательной. По сути своей….

Кажется, я ответил на вопрос, но время ускорилось, и вот я лежу на кровати в общежитии.

С момента, как Элис улетела, прошло уже два месяца, а я всё никак не могу перестать думать о ней, не могу перестать страдать. Я хочу верить, что в один день я зайду в аудиторию и увижу её, а она будет бегать глазами и искать меня… Наши взгляды пересекутся и…

Сладкие мечты, но хотя бы в них я могу быть счастливым. Эхх.

Она же даже не сказала, почему именно перелетает учиться в другое место. Я, возможно, единственный раз в жизни влюбился не в красивую оболочку, не в цвет волос и разрез глаз, не в размеры и не в формы, а в человека, который скрывался под этой красотой.

Какое-то время я лежал на кровати и смотрел в потолок. Это моё любимое занятие, никто тебя не трогает, не мешает, не раздражает. Ты думаешь о том, о чём хочешь.

Дверь в комнату открылась и в неё зашли мои однокурсники. Почему-то я не видел их лиц, не понимал, о чём они говорят, не мог различить: во что они были одеты.

— Привет, Сай, ты че тут так рано? — спросил один из них. — Да и грустный какой-то, мы щас гулять пойдём, хочешь с нами?

— Привет, ребят. Спасибо за предложение, правда, но не хочу. Удачной погулки, — ответил я.

Видимо у меня был ужасно душный голос и вид. Один из них сказал, скорее всего, что-то обидное про меня. Они посмеялись. Я отвернулся к стене.

Тук. Тук. Тук.

Кто-то стучал по стеклу моей капсулы. Я открыл глаза и увидел лицо Теодора. Стеклянная часть капсулы напоминала цилиндр, разрезанный по вертикали, поэтому лицо Тео растянулось и стало очень широким. Я посмеялся и нажал на кнопку преждевременного выхода. Хоть я и проспал около 180 дней, и тело и душа чувствовали себя прекрасно. Впервые за долгое время у меня было по-настоящему хорошее настроение.

— Прилетели? — спросил я, выходя из капсулы.

— Да! — радостно ответил Тео. — Как себя чувствуешь?

Я посмотрел на соседние капсулы, Джинбея там не было.

— Всё хорошо, вроде, а ты? Почему меня разбудили последним?

— Да просто, решил дать тебе ещё чутка поспать, — мило произнёс Тео. — Всё ждут тебя на улице. Там очень красиво. Пошли!

Нейроинтерфес показал, что атмосфера планеты пригодна для дыхания, а гравитация чуть слабее чем была на LunarShine, гравитация которой в, свою очередь, копирует Земную. На улице стоит 25-градусная жара.