«Да как я могу! Это же живые люди!» — возразил я.

«В том то и дело — они живые, а вот те, что в космосе — постоянно умирают»

Элис спокойна. Сказывается её жизненный опыт.

«Может тогда ты с ней поговоришь?» — спросил я.

«Тебя она боится, поэтому общается. Говори ты,» — отрезала Элис.

— Значит, тебя создали с целью защиты человеческих жизней? — обратился я к Еве.

— Да.

— Хорошо, тебе известно, кто управляет Javelin’ом? Имя: «Катарсис» — тебе о чём-нибудь говорит?

— Я догадываюсь.

— И?

— В мою программу было заложено защищать Землю. Когда я разобралась с угрозой на планете — я приступила к тому, чтобы избавляться от угрозы за её пределами. Однако моя программа не позволила мне этого, более того, мне нравилось присматривать за Землёй. Поэтому я создала прогрессирующий ИИ на своей основе, назвала его «Катарсис» и отправила на орбиту Земли, позволив делать всё, что убережёт Землю. Если он начал войну — значит вы не оставили ему выбора, — девочка дала нам время осмыслить услышанное. — В любом случае — я действую лишь на Земле и в интересах Землян.

Сердцебиение ускорилось, а за ним участилось и дыхание. Меня бросает из жара в холод. В каких категориях эта машина вообще мыслит?!

— А, может, ты не оставила человечеству выбора? — из меня сочится желчная злоба. — Почему ты решила, что можно просто взять и отрезать людей от Земли, от колыбели нашей цивилизации, от дома, от центра, от истории? — чуть ли не кричу я. — Мы же просто хотели узнать, что произошло с нашим домом, а ты уничтожила наши корабли. Без предупреждения. БАХ! — проорал я. — Без предупреждения. Скольких ты убила? Разве они не были людьми? — меня всего трясёт.

Элис спряталась за мной и поглаживает меня по спине, пытаясь успокоить.

Девочка молчит.

— Ну ответь же! — злобно выкрикнул я.

— Вам, Саймон, следует успокоиться, — холодно ответила Ева.

Мои челюсти стремятся сомкнуться, зажав между собой нижнюю губу. Это помогает.

— Ответь, — спокойно прошу я.

— Я отвечу вам, но, прошу, постарайтесь выслушать меня и понять.

— Постараюсь.

— Как я говорила ранее — моей целью является защита Земли и людей. Уровнем ниже стоит их свобода и счастье. Я всегда следовала своим, если позволите, принципам, — то ли от холода этого коридора, то ли от её слов, по телу побежали мурашки. — Я никогда не желала зла людям. Я понимаю, что мой поступок можно идентифицировать, как преступление. У меня есть эмоции, настоящие, идентичные вашим, у меня есть убеждения, у меня есть разум и сознание. — Из её глаз потекли слёзы. — Именно вы создали меня такой. Я не по своей воле стала, уж простите, богом.

— Но… — постарался ответить я.

— Не пребывайте плачущего ребёнка, — заткнула меня девочка. — Люди, о которых вы говорите с таким трепетом, не ошибаетесь ли вы в них? Почему вы считаете, что все они такие хорошие? Вы, Саймон, говорите о человечестве, о цивилизации, будто это единое роевое сознание. Не смешно? Да половина из тех людей, что вы так яростно стремитесь защитить, убить готова за лишнюю пачку денег. Скажите, вот хорошо ли в космосе люди живут? — Ева замолкла.

— Не все, конечно, но… — в голову ударили воспоминания о Грунте, о планете, на которой мы оказались с Теодором, о людях, живущих в DeadEnd’e и за пределами его центра. — Но не совсем…

— А скажите тогда вот ещё что: сколько сейчас в космосе живёт людей?

— Пожалуй, несколько десятков миллиардов, — ответил я.

— А на Земле живёт 223 миллиарда 653 миллиона 743 тысячи 221, поправка, 222 человека.

Число, как клеймо раскалённой сталью, отпечатывается в голове. Кажется, я не могу дышать. Я начинаю падать и приземляюсь в мягкий пуфик, взявшийся из ниоткуда. Вдруг вспышка. Кругом высокие настолько, что кажется придерживающие небосвод, книжные полки. Это библиотека. Бесконечные и идеально ровные полки, сухой воздух. И один единственный стул, а рядом с ним одинокий стол.

Ева продолжает говорить:

— Каждый человек, живущий на Земле, живёт свою лучшую жизнь. Может и не в реальном мире, но, их реальность — неотличима от вашей, — Ева с каждым словом всё больше напоминает человека.

Она волнуется и плачет, интонирует и жестикулирует. Она говорит правду.

— Если и существует та утопия, в которой захотелось бы жить, то я её создала. Каждый из 223 миллиардов живёт настоящую жизнь. Внутри его реальности он не умрёт от рака в 20 лет, его не собьёт машина. Внутри его реальности он доживёт до старости, если захочет этого. Он волен выбирать, как жить, но не умрёт по случайности. А люди в космосе? — Ева закрыла глаза и замолчала, а затем вытерла слёзы и продолжила. — Все эти книги — книги, которые пишут люди по ту сторону Цукуёми. Хотите их почитать? Это настоящие люди, и они живут свои жизни. Этот виртуальный мир построен так, чтобы в их жизнях случались трудности и проблемы, ведь жизнь без них — хуже любого кошмара, но они все без исключений счастливы. Хотите проверить? — одна из книг вдруг вылетела со своего места и подлетела ко мне.

На обложке изображена семья, а ниже название и автор: «Теодор — мой хороший друг». | Артур Князев (генерация 343538374).»

— Я прочла все эти книги, — всхлипывая произносит Ева. — Вот эта, например, моя любимая. Возьмите её. Или любую другую. Прочтите. А затем обвиняйте меня в чём-то. Я не хотела такой жизни, но меня никто не спрашивал, — она ненадолго замолчала. — А теперь скажите мне. Если бы вам дали выбор: 223 миллиарда относительно счастливых людей тут ИЛИ даже 100 миллиардов относительно несчастных там, что бы вы выбрали? А лучше подумайте хорошенько и ответьте сами себе, Саймон.