Почему оно приковало его внимание, молодой человек не мог сказать. Возможно, он вспомнил о нервозности Одри немного раньше.

Олджи проглотил остаток своего напитка и как будто небрежно подошел к окнам.

Да, вновь все повторилось: кусты вне дорожки зловеще шевелились. Подхваченный во второй раз в этот день импульсом, который он едва мог объяснить, Лоуренс с мягким стуком поставил бокал на пол, широко распахнул обе половинки окна и выскочил в сад.

Двигаясь по наитию, он коснулся длинными ногами земли и бросился к кустам – кровь стучала в ушах, а мелкий дождь бил в лицо.

Сотрясение кустов стало сильным и явным. Олджи ворвался туда, и влажные листья протестующее зашлепали по нему.

Там действительно был человек, который бросился наутек. Лоуренс устремился за ним. Его пальцы ухватились за пальто бродяги, и они, сцепившись, покатились в грязь.

Беглец сгруппировался лучше. Проворный как кошка, он уже привстал на одно колено, прежде чем у Лоуренса хватило времени удивленно приподняться на локте.

Олджи мельком увидел лицо бродяги, испуганное и пылающее отчаянной яростью, прежде чем тощая рука поднялась и вновь опустилась и он провалился в темноту.

Через некоторое время пульсирующие приступы боли прекратили терзать голову, оставив лишь постоянную боль в висках.

Лоуренс открыл глаза и увидел близко от себя лицо Одри.

Он попытался заговорить, но со стоном снова закрыл глаза. Пальцы девушки – очень холодные – легли ему на лоб.

– Мистер Лоуренс! С вами все хорошо?– с тревогой спросила она.

– Я... думаю, да.

Его голос звучал по-новому и показался чужим даже ему самому.

Он с трудом сел. Новая волна боли вновь почти затопила его, но он упорно переждал, пока она схлынет.

– Aaaa... – он неуверенно подвигал головой. Тонкая струйка крови ярко выделялась на бледном лице. Над ним и вокруг него шелестели мокрые листья кустов.

– С вами все хорошо?– повторила Одри.

– Да,– слабо ответил он.

Она положила руку ему на плечо:

– Что произошло?

– Я схватил бродягу. Тогда он ударил меня камнем... мне кажется... Вы видели его?

Она покачала головой:

– Нет. Я вошла в гостиную сразу после того, как вы убежали. Мы с дядей Рассом последовали за вами и нашли вас в таком состоянии.

Кто-то неловко приближался позади нее. В сгущающейся темноте ярко пылал огонек сигары.

Рассел Крэйг откашлялся:

– Не хочу казаться невежливым, дорогая, но здесь на дожде чертовски неприятно. Если мистер Лоуренс может идти, я предлагаю помочь ему вернуться в дом.

Девушка и ее дядя помогли ему встать на ноги. Он на мгновение покачнулся, затем, обняв за плечи Рассела Крэйга, кое-как добрался назад в гостиную.

Дождь пошел сильнее, и Олджи вернулся в свет и тепло с простительным облегчением.

Одри отвела его к дивану, а затем отступила, и на лице ее читалось явное беспокойство.

– Вы выглядите ужасно,– прямо заявила она. – Вызвать врача?

– Лучше не надо.

–Но...

– Дорогая,– перебил ее дядя,– с нашим другом не случилось ничего такого ужасного, чего не может вылечить хорошая крепкая выпивка.

Одри беспомощно вскинула руку в протесте, но он уже манипулировал графином.

– Вот, мой мальчик. Возьмите!

– Дядя Расс!– возмущенно воскликнула девушка. – Это слишком крепко!

– Тогда,– с достоинством ответствовал Рассел Крэйг,– я выпью его сам.

Что он и сделал.

Она обругала его и быстро вышла через дверь.

Лоуренс закрыл глаза. Эти подушки так удобны, думал он. Если бы только голова не болела так сильно...

Что-то холодное коснулось лба. Одри Крэйг протирала ему лицо.

– Не шевелитесь,– прошептала она.

Лоуренс позволил себе расслабиться.

Одри убрала со лба его светлые волосы и хмуро осмотрела рану. Кожа порвана, и от виска расплывался синяк, но теперь, когда запекшаяся кровь была смыта, девушка увидела, что рана не так обширна, как ей показалось сначала.

Олджи открыл один глаз.

– Ну и как?

Она улыбнулась:

– Будете жить. С головной болью.

Дверь вновь открылась. Быстро вошел Роджер Кверрин, излучая беспокойство.

– Лоуренс, старина. Что произошло?

Одри кратко объяснила.

Ее жених объявил:

– Я сейчас же позвоню в полицию.

– Нет,– запротестовал Олджи. – Скоро здесь будет Хардиндж. Не хочу поднимать тревогу. Я приехал сюда, чтобы заботиться о вас, не забывайте. Мне не поможет, если тут начнется суматоха.