Ему было скучно и тоскливо. Рутинная работа, подобная этой, никогда не даст ему возможность перейти в C.I.D. Если бы только существовал способ продемонстрировать свою ценность...

Он задумался. Где-нибудь в театре может находиться ценная улика, которая только и ждет, чтобы ее нашли...

Его одолели сомнения. Возможно, такие его действия начальство не одобрит. Его работа – следить, чтобы ничего не трогали, пока старший инспектор и его команда не вернется, чтобы закончить расследование. Но...

Искушение оказалось слишком велико. Не имея в голове никакого плана, но мечтая значительно продвинуть расследование, что приведет к его мгновенному продвижению, Бейли выбрался из комнаты и пошел вдоль темных коридоров в направлении артистических уборных.

От луча его фонаря по бокам возникали тени. При входе в коридор Бейли остановился и прислушался. Где-то сзади и выше него что-то перемещалось и поскрипывало. Возможно, старая ткань, потревоженная залетевшим порывом ветра, который проник откуда-то из под крыши театра.

Совершенно невинный звук. Он ничего не означал, разве что театр живет и... ждет.

В коридоре что-то двигалось.

Сердце у Бейли тревожно забилось. Он дико замахал фонарем. Луч метался по черному коридору, как лезвие ножа. Коридор был пуст. Но одна из дверей оказалась чуть приоткрыта: дверь с золотой звездой.

– Кто здесь?

Голос Бейли сорвался. Он откашлялся и снова спросил:

– Кто здесь?

Тишина. Бейли обрадовался, что на нем форма. Он сжал полицейскую дубинку и осторожно двинулся вперед. Не было никаких звуков, кроме его собственных мягких шагов.

Бейли начал успокаиваться. Возможно, это ложная тревога.

Он поравнялся с уборной номер один. Прислонившись к стене, он протянул руку и дубинкой толкнул дверь со звездой. Она полностью распахнулась.

Ничего не произошло.

Бейли направил луч фонаря во внутреннюю черноту. Комната была пуста.

Бейли рассмеялся. Он начал поворачиваться...

И тогда жестокий удар в затылок швырнул его в туннель боли и беспамятства.

***

Том Перретт вернулся в свою комнатку. Он нахмурился, увидев, что она пуста.

Чайник все еще пыхтел на конфорке. Сторож рассеянно посмотрел на него. Затем подошел и повернул вентиль, перекрывая газ.

Некоторое время он стоял в нерешительности. Затем, казалось, решил действовать.

Он вновь взял тяжелый фонарь и тяжело зашагал из комнаты, захлопнув за собой дверь. Монотонным голосом он принялся звать: «Мистер Бейли! Мистер Бейли!»

Его голос устрашающим эхом отзывался вдоль темных коридоров. Призраки отвечали, словно передразнивая.

Перретт остановился на темной сцене. Беспокойно повертел фонарь. Ему не очень-то хотелось идти дальше.

– Мистер Бейли! Где вы?

Кто-то застонал.

Сторож сделал глубокий вдох и издал что-то вроде протяжного «А-а-а». Он бросился к коридору с уборными.

Луч фонаря лихорадочно заметался и остановился. Он сосредоточился на человеческом теле на полу.

– Черт!

Бейли лежал лицом вниз, а голова и плечи – на пороге уборной номер один. Перретт прошаркал к нему и практически упал на колени около распростертой фигуры.

Старый Том осторожно протянул руку. Задняя часть головы полицейского была мягкой, теплой и липкой. Перретт уставился на собственные пальцы в свете фонаря. Они были покрыты кровью.

Бейли снова застонал. Перретт осторожно поставил фонарь рядом. Он подсунул руки под плечи полицейского и перевернул его.

Веки Бейли дрогнули. Рот беспомощно задрожал: «А-а-а...»

– Как вы?– спросил Перретт прерывающимся голосом.

Глаза Бейли открылись, но смотрели, не понимая. Затем он вновь застонал, и голова мягко скатилась набок.

Перретт смотрел на восковое лицо, и в глазах его был страх.

– Ради Бога, парень,– прошептал он! Я не хочу, чтобы ты умер...

***

Лицо полицейского хирурга выглядело усталым и недовольным, но руки работали ловко и нежно.

Стивен Касл с тревогой смотрел на него:

– Итак, доктор?– спросил он наконец.

Полицейский хирург встал:

– У Бейли серьезное сотрясение, но не думаю, что останутся последствия. Ему повезло. Этот удар вполне мог проломить ему череп.

Старший инспектор мрачно кивнул:

– Я рад, что вы смогли ему быстро помочь. К счастью, у сторожа хватило ума немедленно позвонить нам. И он не пытался передвигать раненого.