— Эмма, мы сейчас все обсудим. — вытянув руки перед собой, он пытался успокоить меня, как какое-то разбушевавшееся дикое животное. — Спустимся за чашкой чая? Лидна испекла чудный лимонный пирог… Ты любишь такое, я знаю точно.

— Нет. Это уже ничего не изменит. — сглотнув ком, вобрав побольше кислорода, я подошла вплотную к Линде и крепко ее обняла. Фея ответила на объятия, но все еще оставалась в замешательстве. Следующим на пути был Золотов. Я позволила себе в последний раз зарыться носом в его ложбинку на шее и вдохнуть аромат мужчины, что за считанные дни перевернул с ног на голову мою безсмысленную жизни. Затем коснулась губами щеки, так и не решившись поцеловать губы. Было бы слишком сложно остановиться. Смахнув слезы, с тоской в сердце, я прошептала ему прямо на ухо: — Я хочу принять твое зелье прямо сейчас.

Он вздрогнул, ощетинился. Будто слова мои пробили в нем броню, что он так старательно выстраивал.

— Ты серьезно? — сжав мои плечи, он отстранил меня в сторону. Голос мужчины был ошарашенным, потерянным. Словно это был не его план. — Ты забудешь меня, Линду и… весь этот мир.

— Прошу тебя, — рыдала Линда, — не делай этого! Я тебя очень люблю! За эти дни ты стала мне, как дочь.

На секунду я даже усмехнулась. Услышать нечто подобное от пятидесяти сантиметровый девочки, на вид которой не более десяти лет, более чем странно.И все же это ничего не меняло. Мое сердце дрожало от боли, терпеть это казалось невыносимо. Стараясь оставаться сдержанной и серьезной, я протянула профессору руку, но зелье он так и не отдал.

— Нет смысла тянуть. — пожав плечами, я выдала некое нервное подобие улыбки. Что, наверняка, со стороны смотрелось жутко. — Не важно, реальные мои чувства или нет, я любила тебя и была счастлива. Но… Не ты. Верно? Ты не выбрал меня и никогда не выбирал. Я была лишь девочкой, что прицепилась как пиявка, по несчастливому стечению обстоятельств.

— Эмма…

Закрыв его губы ладонью, я негативно покачала головой.

— Чтобы ты не сказал — это просто слова. Твои действия сказали мне, что за меня ты бороться не готов. Это я принять никак не могу. — настойчиво второй раз протянув мужчине ладонь, я потребовала выполнить мою последнюю просьбу. — Ты хотел сделать это тайно, но вот она я. Готова на все, лишь бы забыть тебя. Или за спиной действовать приятнее?

Сцепив зубы, он развернулся, снял с поставки ярко-оранжевую пробирку и… протянул мне.

С тоской оглядевшись вокруг, я старалась запомнить каждый миллиметр пространства, хоть и знала — бессмысленно. Зелье сотрет память, словно этого ничего не было. Не будет больше тайного мира, который я по глупости считала своим. Не будет маленькой волшебницы Линды, что я успела полюбить. Не будет Его, что так сильно бередит мое сердце.

Ничего больше не будет.

Поднося зелье к губам, я замерла на минуту и улыбнулась.

— Что такое? — спросил Его тоскливый, измученный голос, что был лишь эхом того Золотова, что я знала.

— Подумать только! А я ведь хотела пригласить тебя на свой выпускной в качестве пары. В настоящем обличии, естественно. Какая глупость, верно? — в последний раз я посмотрела прямо в Его глаза. Наполненные болью, ужасом. И все же факт оставался фактом: — Ты так легко готов меня отпустить. Словно… Я никогда не была чем-то важным. Верно? Я не та, ради кого ты готов рискнуть.

Секунда… Протекающая, как один миг… Она стала для меня вечность. Зажмурившись, я пригубила отвар — приятный, с ароматом рахара и кофе. Пробуждал любимые воспоминания детства, вызывая настольческую улыбку. «Зелье со вкусом счастья!» — подумала я.

— Боже, что я натворил… — распахнув глаза, я увидела безумие в лице профессора. Он несся ко мне с протянутой рукой, собираясь забрать свое творение назад. Но я была слишком зла и обиженна. Выпила все до последней капли и разбила склянку об пол. — Нет, Эмма! Остановись!

Гробовая тишина повисла в комнате. Часы уверенно отмеряли время. Казалось, никто вокруг не дышал.

А затем меня резко настигла кромешная тьма.

— О, вот и моя соседушка! — громкий голос Эрики заставил резко подорваться на постели и оглянуться по сторонам. Моя маленькая комната общежития совершенно не изменилась. — Лично я бы на твоем месте не показывала мне на глаза!

— Что? — в ушах противно звенело, а виски раскалывались словно после большой аварии. Скинув обмякшие ноги с постели, я посмотрела на Зингермахер. Та двоилась в моих глазах, а свет из окна казался слишком ярким. — Я не понимаю, о чем ты говоришь…

— Ха! — сложив руки на груди, девушка закатила глаза и оскалилась. — Француа рассказ мне, как ты предлагала ему себя за деньги. Не думала, что ты опустишься так низко! — соседка по комнате с омерзением осмотрела меня с ног до головы. — Боюсь представить, где ты провела эти дни, но хочу обработать комнату спиртом!

— Эрика-Эрика… — встав на ноги, с болью размяв затекшую спину, я едва передвигала ноги в сторону ванной комнаты. — Это не мое дело, и ты мне вовсе не подруга, но я за женскую солидарность. Просто знай, что Француа Мартен тот еще придурок. Он нагло пристает ко мне и зажимает по углам. Ты достойна большего.