Да. Провоцировал её весь вечер. Самыми жёсткими методами провоцировал малышку и… получил по заслугам. Во всех смыслах.

Как же я соскучился по своей девочке!

Вспоминаю её офигенный аромат… Пухлые, искусанные губы… Горячую, чувствительную кожу… Нежную ручку на моём дымящемся члене… Узкую, пульсирующую киску… Бесстыдные стоны и крики…

И холодный, разочарованный взгляд, которым она меня одарила на прощание, прежде чем скрыться за дверью.

Уже почти полдень. Гроза, бушевавшая всю ночь, закончилась. Подозреваю, это временно.

Сижу на веранде, курю и глушу кофе. Чашка за чашкой. Сигарета за сигаретой. Телефон Иды всё ещё недоступен. Спрятался в своей норке мой ёжик.

Сто процентов она там с ума сходит! Такая чувствительная и ранимая… Хочу защитить её от всего этого! Быть рядом!

Снова набираю. Абонент не абонент.

Как же я ненавижу ждать!

Всё. Больше не могу…

* * *

Ида

Я просыпаюсь от поцелуя в нос. Алекс, склонясь надо мной, с улыбкой бормочет:

— Сладость моей души, я убегаю на тренировку, а потом вернусь и буду выхаживать мою пьянчужку, — он чмокает меня в губы и скрывается за дверью, а меня накрывает море боли и стыда.

Через час самобичевания я подскакиваю в постели. Голова ноет и тошнит. Но я не смогу посмотреть Алексу в глаза, когда он вернётся. Мне нужно исчезнуть. Хотя бы на какое-то время.

Включаю телефон. Пишу сообщение парню, которого, больше не имею права называть своим:

«Алекс, я уехала, к родителям на выходные».

На телефон начинают приходить СМС о пропущенных звонках от Демида. Упорно игнорирую их. Кидаю сумку на смятую постель и быстро начинаю собирать вещи в поездку.

Когда я уже полностью одетая, беру вещи и прячу под солнечными очками свои заплаканные глаза, раздаётся звонок в дверь. Уверена, это Демид. Не хочу открывать, но нет выбора. Мне просто необходимо быстрее покинуть дом!

Я открываю дверь. Бывший уверенно проходит в квартиру, осматривает мою сгорбленную фигуру, опухшее от слёз лицо и бросает:

— Поговорим, родная?

Я закрываю за Демидом дверь и начинаю удручённо бормотать:

— Как мы могли с ним, так поступить?! — и горячие слёзы снова начинают литься из моих глаз.

Демид уверенно подходит ко мне вплотную. Снимает с меня тёмные очки, с горечью заглядывает мне в глаза и произносит:

— М-да-а, не так я себе представлял наше долгожданное воссоединение.

— Какое, к чёрту, воссоединение?! — жёстко перебиваю бывшего и продолжаю: — Это был просто трах по пьяни. Из-за которого я больше не могу смотреть в глаза твоему брату.

Глаза Демида светятся гневом, но он подавляет эмоции и холодно произносит:

— Алексу давно пора тебя отпустить. Ты не любишь его, и это очевидно!

— Нет. Ты не прав. Я люблю его, может быть не так, как ему хотелось бы, но люблю. Он мой близкий, родной человек. Понимаешь? И я не хочу делать ему больно, — сдавленно говорю я.

Отступаю к дивану, присаживаюсь на край и, закрыв лицо руками, снова начинаю плакать.

Демид подходит, опускается у моих ног, берёт за руки и отводит их от моего лица. Бывший заглядывает мне в глаза и тихо, с нежностью говорит:

— Малыш, я понимаю, это больно. Но так будет лучше. И для Алекса в том числе. Отпусти его, милая. Дай ему возможность найти счастье с женщиной, которая будет любить его по-настоящему!

До меня начинает доходить, что Демид прав, и даже становится немного легче. Совсем чуть-чуть. Ведь то, что я натворила, никуда не денется, и я ещё долго буду разгребать последствия…

22. Поездка к родителям

Ида

— Сейчас станет теплее, — обещает Демид и включает подогрев моего сидения.

Мы в машине бывшего. Савицкий везёт меня к родителям. Моё тело бьёт мелкая дрожь. Скорее от стресса, чем от холода. Демид заботливо пытается меня согреть.

А я, безучастно отвернувшись от него, обнимаю себя руками и смотрю в окно. На тихие, безлюдные улицы. Вожу пальцем по каплям на стекле. А за ним мой мрачный, но такой обожаемый город. Ты сегодня тоже много плачешь, дорогой?!

От Алекса приходит ответ: «Хорошо, сладкая. Передавай им привет. А я тогда сгоняю на полигон. Поиграем с парнями в страйкбол»

Лучше бы ты меня расстрелял. Не так больно бы было…

Смахивая слезинку, убираю телефон в карман и снова поворачиваюсь к окну.

Периодически Демид отвлекается от дороги, чтобы посмотреть на моё состояние. На очередном светофоре он берёт мою руку, подносит к своим губам и нежно целует, кончики пальцев.

Моё сердце замирает. С одной стороны, мне очень приятны его внимание и поддержка. С другой, его прикосновения вызывают болезненные воспоминания.