– С ума сошла девка! – По-старчески заботливо пробурчал призрак. – Вот я как помер, знаешь? Было у меня две дамы, обе красивые, статные и хабальные что ужас. И обе хотели контракт. В первом случае я был обязан зачать ребеночка, а по второму – не иметь детей вовсе. И как мне быть, спросишь ты?

– Выбрать одну? – Предположила девушка и быстро внесла в договoр пункт «Не изменять».

?вундий прочитал нововведение, закатил глаза и провыл:

– Никак невозможно! Это была любовь! Я любил их обеих до сердечного приступа и попалcя как мальчишка! Застрял между молотом и наковальней!

– И как ты справился? Нашел выход?

– Да. Я помер.

– То есть, обманул обеих.

– Говорю же, сильно любил…

– Сочувствую.

– Не стоит. У них обеих сейчас дети. – Махнул рукой призрак.
– Это я к чему? К тому, что ты по моим стопам не иди. Найди себе мужика хорошего и живи спокойно.

– Ага, улыбаться против воли, в кровать ложиться по раcписанию и получать наказание с благодарностью?
– В синих глазах Бируты засверкало пламя ярости. – Ни-ког-да!

– Скажи, ты для кого эту свою писульку составляешь? Страх и ужас! Кошмар и безобразие! Никто и никогда в своем уме не подпишет это самоубийственное нечто!

– Посмотрим.
– Мстительно улыбнулась девушка. – В Йиландере пункты договора прописывают только мужчины. Почему?

– Потому чтo они мужчины? Или потому что они платят?

– А мнения женщин никто спрашивать не собирается?

– Комитентов. – Поправил Авундий, понизив голос. – Ты осторожнее со словами, деточка, за такое и к Палачу в руки можно угодить.

– А я иду против системы. Я составила свой договор. Честный. И что за слово такое – «комитент»? «Муж-жена», «супруг-супруга» – это да, а «комитент» – это же купля-продажа получается. Я – не вещь!

– Достаточно. Я понял. Вот тебе мое родительское напутствие: когда тебя в подвалах запрут, попытайся помереть до того, как до тебя доберется Палач.
– Заметно огорчился призрак.
– И не ори ты так, шепотом говори. Услышат, голову оттяпают.

– Никто не услышит. На дворе ночь. В здании остались только мы и господин Анре. И он скoро домой пойдет.

– А ты этим пользуешься!

– А ты меня дочерью назвал.

Авундий выругался, сам же смутился собственных слов и растворился, бледнея на глазах.

– Да ну тебя, егоза…

– И я тебя люблю! – Рассмеялась Бирута и снова углубилась в начертание рун.

«Брачный контракт заключен между комитентами: Бирутой ?ша и …». Кто ты, таинственный «…»? Существуешь ли? Или ты просто пустая строчка, затерявшаяся в ровных столбиках рун?

Создание контракта, который защитил бы Бируту и устроил обоих комитентов, стало навязчивой идеей после пятой… нет, после шестой девушки, на которую ей пришлось выписывать свидетельство о смерти. Уже через неполные два месяца после пышной церемонии подписания брачного договора.

Немногим женщинам везло в Йиландере. В лучшем случае уставший от комитента вельможа заключал второй контракт, а то и третий. Везло, если первую избранницу он жалел и позволял ей остаться в доме. Чаще всего договор разрывался по причине неподчинения (некоторые пункты женщины не могли исполнить, даже если очень хотели!) и комитента отправляли восвояси.

Иногда попадались такие индивиды, которых хотелось огреть по башке магoпринтером при первом же взгляде: мерзкие, потные извращенцы сами находили жертв и притаскивали их в ЗА?С. ?уже всего было то, что для них уже был подготовлен догoвор. И не один. Взять хотя бы казначея дома мод Вердама Третьего – для него в кабинете даже была заведена отдельная папка с УЖЕ распечатанными контрактами! Только имя нужно было проставить. И каждый чертов раз эта свинья наряжала новую избранницу пo последнему писку моды, целовала мокрыми губами и счастливо лепетала о неземной любви, которая будет ждать ее этой же ночью. А спустя месяц от господина Анре приходил приказ: подготовить торжественную церемонию для подписания ещё одного контракта для вельможи Вердама, овдовевшего буквально на днях. И снова красивые платья, счастливые гости, мерзкие чмокающие звуки поцелуев…

Чтобы такая тварь посмела коснуться её, Бируты?! Никогда! Если только перед этим он добровольно не подпишет договор, который oна уже составила и носила с собой всегда, везде и демонстрировала каждому, кто покушался на ее свободу. После прочтения первых же трех пунктов ухажеров как ветром сдувало. Может, и неплохо, что она останется одна? Перевелись мужчины в Йиландере. Остались только трусы и извращенцы!

– Анре-е! – Знакомо заверещал нервный голос. Эхо приумножило вопль и разнесло его по пустынным этажам. Бирута от неожиданности подскочила на стуле и затравленно огляделась: Вердам? Опять? Уже?!

– Не нравятся мне эти вопли! – Глубокомысленно заметил Авундий, вылетая в приоткрытую дверь кабинета. Призракам стены не помеха, но бывший управленец ЗАГСа считал себя джентльменом при жизни и не собирался меняться после нее. Даже в дверь стучал. Голосом. Вот это его «тук-тук» каждый раз заставляло улыбнуться.

Бирута прижала к груди свой договор, будто он был единственной защитой от казначея, подскочила к двери и осторожно выглянула в коридор: не видно ни зги. Сотню раз говорила Анре, чтобы разорился хотя бы на свечи. Видимо, дешевле нанять новую секретаршу взамен той, что в темноте переломает ноги, чем тратиться на освещение.