Из груди Эйдена вырывается рёв. Он рывком пересаживает меня на скамейку и вскакивает.

– Успокойся, – окатывает льдом брата Эйран. – Ты знаешь, что я прав.

В воздухе искрит от напряжения. Надеюсь, что Эйден не потеряет контроль и не набросится на брата.

Подрываюсь и бросаюсь к истинному.

– Эйден, твой брат прав. Но я не собираюсь ни во что вмешиваться. Не скрою, что моя первая мысль была о том, чтобы вернуться в прошлое и избавиться от Фостеров, тогда бабуля осталась бы в живых. Но если это будет означать угрозу для всего остального мира, то я не посмею так поступить.

Под моей ладонью тело истинного расслабляется. Его взгляд фокусируется на мне.

Внезапно чувствую странное тепло внутри, и происходит уже привычная вспышка.

Я стою в родительской спальне. Здесь все мне так знакомо и такое родное. После смерти родителей бабуля запрещала делать перестановку в их спальне. Их комнату она запирала и раз в неделю собственноручно делала уборку. Когда я подросла, она брала меня с собой.

Сейчас я вижу перед большим зеркалом молодую девушку, она нежно гладит выпирающий живот и счастливо улыбается.

– Малышка моя, Андреа, красавица моя. Ты еще внутри меня, а уже стала смыслом моей жизни. Мой маленький ангел, свет моей души.

Девушка поднимает голову и смотрит в зеркало, встречаясь со мной взглядом.

Мама…

По её щекам катятся слёзы, и я слышу её дрожащий голос:

– Мне не суждено вдохнуть твой аромат, прижать тебя к своему сердцу, но знай, что я тебя люблю больше всего на свете.

Мама, – вырывается из моего горла хрип…

Мой шёпот мама не может услышать. Но мне кажется, что она вздрагивает, или я хочу, чтобы это было так.

Мама разворачивается и идёт к письменному столу. Остановившись перед ним, любовно гладит живот и шепчет:

– Я оставлю для тебя послание, моё солнышко, чтобы тебе было легче во всём разобраться.

Садится и что-то быстро пишет на бумаге, словно второпях. Затем сворачивает письмо и просовывает его в стол так, чтобы никто не заметил.

Резко поднимает голову и смотрит на меня.

– Я уверена, ты его обязательно найдешь.

Она меня видит? У меня к ней тысячи вопросов.

– Я… – Но спросить так и не могу. Чувствую, как меня тянет обратно. Толчок, и вновь нахожусь в руках Эйдена.

– Что ты видела? – спрашивает Эйран, который всё это время был рядом.

– Маму, – тихо говорю братьям. По щекам катятся слёзы. – Она знала, что нам не суждено встретиться. Что умрёт, подарив жизнь мне.

В последнее время я стала размазнёй, но ничего не могу с этим поделать. В моей жизни столько всего происходит, и все эти события не повод для радости.

Истинный прижимает меня к себе ещё крепче, выражая свою поддержку.

– Я нашел менталиста. – Голос Эйрана, на удивление, становится более человечным. – Но, думаю, сеанс лучше отложить.

Отрываюсь от груди Эйдена и мотаю головой.

– Нет, давайте покончим с этим сейчас, – решительно поднимаю голову.

– Ты уверена? – интересуется дракон, аккуратно поправляя выбившуюся прядь из моей прически.

– Да, чем раньше я вспомню, тем быстрее мы избавимся от Фостеров.

– Мне нравится твоя истинная, брат. Она не трусиха. – Слова Эйрана приходятся мне по душе. Он точно редко кому такое говорит.

Не отрываясь от Эйдена, иду с ним за его братом. По всей вероятности, в кабинет.

Войдя туда, немного удивляюсь.

– Познакомьтесь, это Мелисса, – представляет нам гостью Эйран.

Я ожидала, что будет немного другой менталист. Серьезный, седовласый мужчина.

Замечаю полный обожания взгляд девушки, который обращён в сторону Эйрана. Затем она поворачивается к нам.

– Здравствуйте, кому черепушку вскрывать будем? – Хищный оскал заставляет меня напрячься, а также усомниться в её адекватности.

– Мел, я же просил! – с угрозой рычит Эйран.

Мелисса сбрасывает плащ, и я в немом шоке смотрю на полуголую девицу.

– Не могла одеться поприличней? – шипит Эйран.

– Ну, дорогой. – Голос девушки приобретает мурлыкающие нотки, а она сама идёт к Эйрану походкой кошки. – Ты выдернул меня во время работы.

Боюсь представить, кем она работает с таким-то нарядом.

– Прекрати, а теперь набрось плащ. – От тона старшего брата Эйдена у меня мурашки по коже.

Кажется, Мелиссу это никак не трогает. Она лишь разочарованно вздыхает.