— Мне очень жаль, — сказала я. — Я не это имела в виду. Ты просто прав. Эта девушка немного взбесила меня, вот и все.

Гейдж стоял так близко, что я могла чувствовать жар, исходящий от его кожи. Я боролась с желанием протянуть руку и прикоснуться к нему, просто чтобы посмотреть, такие ли его мышцы твердые на ощупь, какими кажутся. Если бы он хотя бы изредка надевал чертову футболку, я бы не была так взволнована. Так или, возможно, если бы у меня было свое собственное завоевание, но уход за трехлетним ребенком занимал полный рабочий день и не давал мне тонны возможностей поохотиться на него.

— Все в порядке, — наконец сказал он и отступил назад. — Я буду стараться справляться с этим.

— Это не то, что я имела в виду. Гейдж, ты…

— Папочка, папочка! — завизжала Летти, подбегая к нему и обнимая его за ногу. — Смотри!

Она протянула ему полностью разрисованный листок бумаги, в ее глазах сияли гордость и достижение. Он взял у нее листок и ухмыльнулся.

— Это прекрасно. — Он подошел к холодильнику из нержавеющей стали и мгновенно прикрепил бумагу магнитом рядом с другими ее рисунками. — Я думаю, что скоро нам понадобится холодильник побольше.

Она подпрыгнула на цыпочках, прежде чем он подхватил ее и посадил к себе на бедро.

Черт. Мои яичники стали горячее, чем яйца, которые я чуть не сожгла несколько минут назад.

— Ты хочешь пойти сегодня в зоопарк? — поинтересовался он, по-эскимосски целуя ее.

— И Бейли пойдет? — спросила она, и они оба посмотрели в мою сторону, их глаза совпадали по цвету и надежде.

— Конечно, — сказал он. — Только, тогда когда ты скажешь «пожалуйста».

— Пожалуйста? — произнесла Летти, подпрыгивая на руках Гейджа.

Эта девочка обвела меня вокруг пальца, но не то чтобы я когда-либо думала отказать ей.

***

— Посмотри, Бейли, — сказал Гейдж, указывая на брошюру, лежащую на мраморном приветственном столе в главной художественной галерее Сиэтла.

Проведя несколько часов в зоопарке, мы заглянули сюда, чтобы показать Летти новейшую выставку абстракций, которые они привезли на прошлой неделе. Я подошла ближе с Летти на руках, и ее глаза расширились, когда она рассматривала работы, но ее маленькое тело было измотано сегодняшней прогулкой.

— Нашел новый ночной клуб, в котором тебе до смерти хочется побывать? — поддразнила я, приподняв брови.

Он фальшиво рассмеялся.

— Забавно. Нет, там говорится, что они открывают небольшой набор на стажировку.

Гейдж протянул мне брошюру, и я выхватила ее у него, быстро прочитав информацию.

После окончания учебы я посетила несколько галерейных программ, но так и не нашла места, где чувствовала бы себя как дома. Здесь? Я могла бы обучаться у лучших в штате и прокладывать себе путь наверх, пока не смогла бы управлять галереей или открыть что-то свое. Далекая мечта пульсировала на задворках моего сознания, но Летти шевельнулась в моих объятиях.

— Можем ли мы снова посмотреть на ту зеленую? — спросила она, наклонившись всем телом в том направлении. — Пожалуйста.

— Конечно. — Я вернула брошюру Гейджу. — Они, вероятно, все равно не возьмут меня, — сказала я, пересаживая Летти на свое бедро. — Кроме того, у меня сейчас полно дел.

Гейдж сунул брошюру в карман, следуя за мной, когда я поспешила к картине, которая сразу же стала любимой у Летти.

— Они сумасшедшие, если не сделают этого. У тебя есть талант. Все это у тебя в крови, — сказал он. — И ты знаешь, что мы могли бы составить график работы.

Я взглянула на него, чтобы понять, не шутит ли он, и была потрясена, увидев, что он не только полностью уверен в моих способностях, но и готов поддержать это начинание. Я улыбнулась ему.

— Возможно, ты лучший босс, который у меня когда-либо был.

Дрожь пробежала по мышцам, угрожая вырваться из его тонкой синей футболки.

— Не называй меня своим боссом.

— И как я должна тебя называть? Мистер Макферсон? Папуля?

Я зажмурилась в ту же секунду, как это слово слетело с моих губ.

«Серьезно? Не могла бы ты выражаться конкретнее?»

Летти хихикнула, и я распахнула глаза. Гейдж облизнул губы и прочистил горло.

— Гейдж мне очень подходит. Всегда так было.

Я кивнула, быстро сосредоточившись на картине перед нами в попытке скрыть румянец, заливающий щеки.

Не имело значения, как я его называла. Он все еще возбуждал каждый оголенный нерв в моем теле, а я даже дня с ним не прожила. Если так будет продолжаться и дальше, то пройдут недели, прежде чем я оголодаю, и только одно сможет утолить эту потребность.