Это была обычная студенческая складчина: на сдвинутых столах разнокалиберная посуда, яства по принципу: от каждого по способностям — каждому по возможностям. В центре — тяжелая бутылка тёмного стекла с этикеткой «Рислинг», вина, которое в Советском Союзе вином никто не считает.

Я распаковал принесённые свёртки и под дружные одобрительные возгласы праздничного коллектива достал бутылку «Советского шампанского» (пришлось побегать в поисках дефицита). Побеждённый «Рислинг» тут же был с позором удалён со стола. Из второго свёртка достал подарок и вручил Нине — Словарь русского языка Ожегова, девятое издание. А что, будущему педагогу такая книга ещё как нужна. Я его раздобыл когда-то на «барахолке» за шальные деньги — двадцать рублей. Словаря было отчаянно жаль, но я утешил себя тем, что, если всё пойдёт нормально, семью он не покинет, и тем успокоился.

Отведавши по напёрстку шампанского, девчонки тут же захмелели и раздухарились — пошёл весёлый трёп без оглядок на постороннего меня. Да я и не сильно прислушивался. Мне было достаточно присутствия Нины — вот тут, рядом со мной. Как-то потихоньку разговоры ушли в сторону от дня рождения (что и не удивительно — сколько можно притворяться?) на другие дела.

Смелая девушка Рита, знакомая мне ещё по первой встрече, вдруг громогласно заявила:

— А что, Нинка, вот вышла бы ты замуж за своего дембельнутого, тогда бы Алексей моим оказался! Верно. Алексей?

Интересный поворот! Подружки тут же зашумели, наперебой обсуждая обозначенную перспективу. Только деликатная Нина выразительно показала подружке язык, но этого ей показалось мало, и не поднимая руки над столом, но так, чтобы Рите было видно, продемонстрировала ей свой крепкий кулачок с международной конструкцией категорического отрицания.

А потом в комнату забежала какая-то опоздавшая к торжеству девушка и весело провозгласила:

— Сидите тут и ничего не знаете! А на улице снег идёт!

И всем сразу захотелось на улицу. Когда мы вывалили весёлой толпой на крыльцо общежития, снег уже покрыл всё первым, ещё совсем тонким слоем.

— Убежим? — заговорщически спросила меня Нина.

Мы тихонько, не замеченные, свернули за угол здания и побежали, чтобы оказаться на другой улице. Было тихо и безлюдно. Снег валил крупными хлопьями, и было понятно, что он быстро растает. Но сейчас он был очень к месту — он делал этот вечер сказочным. Любимая девушка рядом, и первый снег в воздухе — что ещё нужно для полного счастья?

Я наклонился к Нине и заглянул ей в глаза.

— А я ведь знаю, что сегодня у тебя не день рождения.

— Да? — удивилась она. Потом весело рассмеялась:

— Конечно! Я же совсем дурочка! Сама ведь тебе говорила на допросе.

Потом посерьёзнела:

— Ну и что! Зато какой замечательный вечер! И подарок замечательный. Спасибо!

Нина встала на цыпочки и чмокнула меня в щёку. То есть, это она думала, что в щёку, но я быстренько повернул голову и получилось так, как надо. Её лицо и губы были мокрые от снега, и почему-то это было хорошо.

— А Ритку ты не слушай. — горячо заговорила она. — Это одноклассник мой. Ушёл в армию, как все, я и знать не знала, а через год получаю письмо. То да сё, а в конце — давай переписываться. В армии ребятам, которым девушки пишут, дескать, все остальные завидуют. Ну давай. А к концу службы он вдруг про свадьбу намекать начал. Никакого согласия с моей стороны и повода тем более. Он, когда из армии пришёл, приезжал пару раз из Кадуя. Встречались, в кино ходили. Но ничего не было. Совсем — совсем — совсем. Даже не целовались. Но сразу стало понятно, насколько мы разные. По письмам одни, в жизни — другие. Вот и всё.

Нина посмотрела на меня тревожно — верю ли? Я ничего не сказал, просто нашёл её ладошку в вязаной рукавичке и тихонько пожал. Так и шли дальше — рука в руке. Было легко и спокойно. И не требовалось говорить пустые слова, чтобы заполнить паузу.

— Скоро Новый год. — задумчиво произнесла Нина. — Поеду домой, соскучилась по своим.

— А давай вместе поедем к нашим? — неожиданно вырвалось у меня. То есть думал-то об этом я часто, но сказалось как-то само собой именно сейчас.

Нина повернулась ко мне.

— Страшно.

А потом спохватилась:

— Это что же, ты мне так предложение делаешь? Ведь родителям девушку показывают не просто так, а как невесту.

Очень мне понравилось, как она слово «невеста» произнесла. А Нина продолжила:

— Ведь ты же меня совсем не знаешь.

Это я –то не знаю? Тут мне даже врать не пришлось.

— Да я тебя, Нина, целых сто лет знаю. И даже больше! И знаю, что никакую другую мне не надо!

Я уже собрался её поцеловать в подтверждение своей бескрайней и вечной любви, но Нина вывернулась из моих рук и отбежала на несколько шагов.