— Это мои последние слова.

Снежана посмотрела на подругу с недоумением. И тут Вероника разревелась. Она не могла остановиться. Снежана побежала за стаканом воды, вскоре вернулась, но подруге это не помогло, её рыдания не уменьшились. Как азбука Морзе, стучали зубы о край стакана, слагая звуки в сигнал SOS. Веронику буквально трясло от плача. Снежана не знала, чем помочь подруге. Стены переговорной комнаты были стеклянными, и за всем происходящим внутри могли наблюдать сотрудники фирмы. Один из них, мужчина, резко отодвинул стул и стремительно направился в комнату. Он был старше девушек, приятной наружности, со льняными волосами и маленькими серыми, очень серьёзными глазами. Сев напротив Вероники, он спросил спокойным и проникновенным голосом:

— Что произошло?

— Это Олег, он бывший врач, — пояснила Снежана подруге, — ему можно доверять.

— Я всегда любила небо, понимаете, я любила небо, — больше Вероника ничего не смогла сказать.

— У неё стресс, ей надо в больницу, — сказал Олег.

— Нет, я хочу умереть.

Света обняла подругу и тихо сказала:

— Тебе нужен психолог, но отвезти тебя туда должны родные. Поехали к твоей свекрови.

Вероника не сопротивлялась. Когда они обе появились на пороге квартиры свекрови, та сначала испугалась, но Снежана успокоила её, сказав, что это стресс и нужны успокоительные лекарства и крепкий сон. Веронику тут же уложили в постель, но заснуть она не могла. В голове опять крутили свою карусель стихи:

Лёжа в кровати, Вероника услышала, как хлопнула дверь за уходящей Снежаной. Только после этого она тихонько встала и прошла в ванную комнату. Мысль умереть не оставляла её. На полочке она увидела то, что искала — лезвия «Нева». Включила кран, чтобы набрать в ванну горячей воды. Закрыла дверь на замок, разделась и стала ждать, когда ванна наполнится до краёв. Рифмы в голове заглушались шумом льющейся воды. Она наблюдала, зная, что уровень набирающейся воды сокращает минуты её жизни. Было жалко себя, но решение было окончательным и менять его она не собиралась. Гоша её не любит, никто её не любит, она неудачница, у неё нет работы, нет денег. Как жить? Зачем? Умереть днём раньше, днём позже — какая разница, если нет смысла в жизни?

Неожиданно в дверь постучали.

— Вероника, это ты в ванной? — услышала она голос свекрови.

— Да, я моюсь, — соврала девушка.

— Я позвонила твоему папе. Он завтра приедет за тобой и отвезёт тебя к врачу.

Папа! Как она могла забыть? Он её любит. В детстве всегда представлял Веронику своим друзьям: «Мой первенец». А их любимая игра в рифмы? Это лапа «зарифмовал» её жизнь. Где бы они ни были, куда бы ни шли, чтобы не было скучно, папа давал задание подобрать рифму к слову, которое приходило в голову. Вероника очень любила эти минуты, когда нужно было «пошевелить» мозгами.

А мама? Она ведь тоже писала стихи, не так много, но на все праздники обязательно.

Наверное, у Вероники наследственная тяга к поэзии, этот бесконечный поток стихов в голове. Всё закономерно.

Боже, а как она могла забыть о детях, своих двух сыночках, Дениске и Ромашке, которые любят её безусловной любовью! Смерть мамы напугала бы их. Она чётко осознала, что не хочет сделать их несчастными сиротами.

Только один мужчина не любит её… Насильно мил не будешь, но никто не запретит ей его любить. И это не повод, чтобы умереть и причинить страдания всем родным.

Вероника передумала уходить из жизни. Наклонилась, выдернула резиновую затычку из ванны, и тут же мозг отреагировал новой порцией рифм.

Вероника оделась и вышла из ванной. Она стала ждать детей из школы, чтобы потом встретить отца. Жизнь отвоевала право продолжаться.

Папа приехал на следующий день рано утром, и Вероника поехала с ним в поликлинику. Накануне он записал её на приём к врачу. Пока они ждали своей очереди, Вероника взяла полистать журналы, которые вперемежку с рекламными проспектами лежали на журнальном столике. Первый журнал поверг её в замешательство. На обложке была изображена женщина, похожая на её маму. Руки Вероники затряслись, и на глаза навернулись слёзы. Папа заметил её состояние и подошёл к ней.