Одиннадцатое и двенадцатое места.

Мои любимые, самый центр зала. Светку я всегда мучила, заставляя ходить на “мои” места, игнорируя ее любимые верхние ряды. А Бад особо и не сопротивлялся.

Нас, по большему счету, не остановило даже то, что два соседних с нами места уже заняты кем-то. Наверняка будем сидеть рядом с какой-нибудь милующейся парочкой.

Демьян

Удивительно, как быстро получилось увести Доминику от Ветровой. Неожиданно просто. Даже не пришлось успокаивать истерику дочери. Она сама пришла обратно, вот только нос свой любопытный повесила.

Малышка вложила свою ладошку в мою и потянула меня в сторону дверей. Первые любители кино ринулись в зал, и мы с Никой двинулись в сторону своих мест.

Надо признать, что мне и самому выпускать из поля зрения девчачью фигурку не хотелось. Это странное чувство, будто я что-то упускаю, зудело, как зараза, внутри и не отпускало до тех пор, пока парочка не пропала у нас из виду.

Этот крутящийся вокруг Ветровой парнишка мне не нравился. Слишком слащавый и – даже уже просто на вид – правильный тип, как на мой, сугубо непритязательный взгляд. С таким скучно, но безопасно. Как по мне. Однако, судя по тому, как ему улыбалась Анфиса, она бы со мной не согласилась.

Я, конечно, не мастерски в мужиках разбираюсь, до недавнего времени меня вообще исключительно женский пол интересовал, но за годы ведения бизнеса научился считывать людей. И то, что я “считал”, сейчас меня разозлило. Хотя должно было оставить скорее равнодушным. Но этот неприкрытый интерес блондинчика к Ветровой был настолько отчетливо виден, что челюсти сжались, а зубы сами собой скрипнули.

– Папочка, ты идешь? – оглянулась Ника, когда я притормозил у нашего ряда.

– Иду, принцесса.

Глупости это все. Аж злость на себя берет! Не хватало еще в личную жизнь своей работницы встревать. Друзьями мы не стали, чтобы я девчонке советы раздавал.

Настроение, с которым мы шли в кино, моментально улетучилось.

Сеанс начался.

Ника, которая последние пару минут ворочалась, устраиваясь удобней, наконец-то уселась и подозрительно притихла.

Если бы не знал свою дочь, решил бы, что она чем-то сильно расстроена. Но, к счастью, это не в характере принцессы. Больше чем уверен, эта пакостница снова что-то придумывает. Только так можно объяснить ее мило нахмуренные бровки и сморщенный носик. Дочурка, забыв и про вату, и про огромный экран, на котором уже пустили первую рекламу, усердно о чем-то размышляет, в конечном итоге выдав мне:

– Папочка, – шепотом, – у нас плоблемы.

Я улыбнулся, кося взгляд на дочь. Иногда она кидается такими фразами, что совершенно ей не по возрасту. Вот оно молодое, прогрессивное поколение, которое развивается с каждым разом все быстрее предыдущего.

– И какие же, принцесса?

– У Анфисы есть длуг! – надула щечки мелочь.

Так-так-так, не одному мне тут не понравился этот парниша? Но, разумеется, мелочи я это не сказал, почесал подбородок и спросил:

– И почему это для нас проблема?

– Патамушта тогда она не смозет стать моей мамочкой! Это же элементално, пап!

Она еще и глаза закатила. Для пущего эффекта не хватало только ударить себя ладошкой по лбу, чтобы я совсем почувствовал себя непроходимым тупицей.

– Ника, ты опять за свое? – вздохнул я, наивно надеясь на то, что дочь эту тему оставиТ в прошлом. – Анфиса и так не станет твоей мамочкой. Забудь. Я тебе об этом уже говорил.

– Но нам надо что-то сделать. Слочно!

Ника, как всегда, напрочь проигнорировала не нужную для нее информацию.

– Срочно нам надо только замолчать, малышка, – приложил я палец к губам. – Мы в кино, тут не разговаривают, – добавил шепотом.

– Но…

– Ника, ты просилась на мультик?

– Плосилась, – буркнула дочь.

– Значит, кушай вату и смотри на экран. Забудь про Фису, она здесь не одна.

– Мне не понлавился ее длуг!

О, да, мне тоже!

– Он тебе и не должен нравиться, принцесса.

– Но, папочка!

– Ника, хватит.

Ника уже было собиралась мне что-то ответить, когда по правую руку от меня послышалось шебуршение. Громкая реклама не позволила заметить сразу, но сейчас отчетливо было слышно шепот и шаги.

Я обернулся. В самом начале нашего ряда замаячили две фигуры, двигающиеся в нашу с Никой сторону. Когда я бронировал билеты, ряд был пуст от и до. И, конечно, глупо было бы надеяться, что места рядом с нами никто не купит. Но я надеялся. Особенно с учетом того, что большая часть огромного кинозала была пуста.

Вот только чем ближе пара приближалась, тем стремительней просто разлетались в прах мои надежды, и отчетливей вырисовывалось знакомое летящее платье и утонченные черты лица. Угадайте, кого?