Шрифт:
Иногда приступающий к молитве имеет к ней предрасположеность и душевный настрой, чем возгревается горячая ревность. Но, имея неочищенный от страстей ум и водясь плотским разумом, новоначальный молитвенник удобно впадает в сеть врага, который не только не препятствует несвоевременному подвигу, но даже поощряет его.
Преподобный Макарий Оптинский писал игуменье Магдалине об одной послушнице: «Марья Александровна вошла к вам в обитель весьма с добрым расположением и желанием искать Иисуса, т. е. стяжать любовь Его. Это ее выражение, которое часто до нас доходило. Дело сие очень доброе и благое, но надобно, чтобы имело прочное основание, ибо любовь противными искушается. По горячности ее и по чистоте души, она увидит скоро в себе утешительные и усладительные чувства; это ее обнадежит в обретении Иисуса и любви Его. Но чувство сие весьма опасно и близко прелести…
Почему мы и предлагаем вам, дабы вы попеклись предостеречь ее, ежели она будет иметь какие усладительные чувства; чтобы она не полагалась на них и не считала за велико. Они скоро ее оставить могут. В противном случае, обольстившись и приняв их не в свое время, скоро лишится, и когда уже будет время, не получит. Подобно нерадивому и глупому земледельцу, который, на произрастении увидев цвет, счел бы его за плод и сорвал, — то уже никогда плода не получит. Это многие пострадали идущие путем сим и сбились с него. Вместо смирения, возомнив о себе, стяжали возношение»125.
Мнение преподобного Макария вполне согласно с учением отцов Церкви. В «Древнем патерике» приводится история, как один новоначальный затворился в келлии, а старцы, узнав об этом, пришли и насильно вывели его оттуда. Они дали такое наставление: «Если увидишь юношу, по своей воле восходящего на небо, удержи его за ногу и сбрось его оттуда, ибо ему это полезно»126.
Хотя и встречаются души, которые по большой горячности способны быстро преуспевать, таковые весьма редки, а в наше время подобные случаи кажутся почти невозможными, так как ни вера с младенческих лет, ни первоначальная чистота не могут уберечь от превозношения. Последнее проявляется неизбежно, так как ревнующих о добродетели в настоящее время немного, и любой, предавший себя подвигам, в том числе и молитвы, скоро обнаружит, что ему не с кем равняться, — все остальные покажутся ему нерадивыми и теплохладными. Возникшее самомнение воспрепятствует его дальнейшему росту. Врачуется же оно пребыванием в послушании и отсечением собственной воли.
Поэтому, приступая к молитве, надо настраиваться на долгий подвиг, не искать благодатных утешений, а молиться с покаянием и терпением. О сей добродетели и ее связи с молитвой преподобный Варсонофий рассказывал поучительный случай. Митрополит Гавриил (Петров), немало способствовавший обновлению монашеской жизни, сам занимался молитвой, но испытывал различные трудности. Митрополит стал искать того, кто мог бы разрешить его недоумения, и ему был представлен простой монах Клеопа. Владыка задал ему вопрос: «В чем заключается главное условие успеха в молитве?» Отец Клеопа ответил, что «успех в молитве достигается терпеливым пребыванием в молитвенном подвиге». Брань же врага заключается в том, чтобы внушить подвижнику оставить молитву — либо по причине мнимой бесполезности, либо из-за уже достигнутой святости. «Такие и подобные им помыслы будут бороть подвижника с целью сбить его с молитвенного пути, — заметил отец Клеопа, — но он должен терпением побеждать их, то есть терпеливо продолжать начатый подвиг молитвы и не прекращать его ни в каком случае»127.
Святые отцы говорят, что всякая крайность от врага. Чрезмерное усердие способно истощить силы молитвенника так, что со временем он оставит молитву, и хорошо, если не навсегда. Преподобный Амвросий учил: «Бывает уныние от рвения непосильного. Мера во всем хороша. Есть возраст духовный, как и наружный возраст. Как девятилетние не могут браться за то, что в пору двадцатилетним, так бывает и в духовной жизни: непосильным и неразумным рвением можно себе духовно живот надорвать. А если Господь кого и сохранит от сего, то по крайней мере всуе примет труд и скорбь. Тише едешь — дальше будешь, — сказано опытными»128.
Неумеренный подвиг обычно всегда заканчивается расстройством жизни. Неумелый подвижник, потрудившись некоторое время в делах благочестия, сам себе разрешает на отдых и от чрезмерного труда позволяет себе больше, чем нужно, через что впадает в расслабление. Преподобный Амвросий говорил одной сестре в такой ситуации: «Мир тебе, мать N!.. Советую тебе оставить изменчивость и непостоянство: то берешься за чрезмерное безмолвие и подвиги, и непрестанную молитву, то опять оставляешь все недели на две… В таком своеволии есть явный признак, что враг путает тебя прелестью, хитро утаивая это от тебя самой»129.
Ревность в ее высшей точке научает молитвенника думать о себе как о подвижнике, а последующее затем расслабление воспринимается им как заслуженный отдых. Это проблема распространенная, ведь психологически проще решиться на тяжелый труд, если после этого можно расслабиться. Но в таких цикличных переменах, когда ревность сменяет нерадение и обратно, каждый следующий раз ревность оказывается слабее, а время расслабления больше; пока, наконец, подвиг совсем не прекращается, а его место занимает уже ставшее привычным расслабление. Преподобный Амвросий не раз обличал такую неумеренность в духовной жизни: «А впрочем, скажу, чему уподобляется твоя жизнь, — пишет он. — Уподобляется довольно глубокому рву, который в дождливое время наполняется так, что и переезду не бывает; в другое же время иссыхает так, что нисколько по нем не течет вода. Святыми же отцами похваляется такая жизнь, которая проходит, подобно малому ручейку, постоянно текущему и никогда не иссыхающему. Ручеек этот удобен: во-первых, к переходу, во-вторых, приятен и полезен всем проходящим, потому что вода его бывает пригодна для питья, так как тихо текущая и потому никогда не бывающая мутной»130.
Преподобный Варсонофий на беседах увещевал: «Повторяю: произносите молитву хотя бы только устами, и Господь никогда не оставит вас. Мало-помалу молитва устная перейдет в умственную, а потом — в сердечную. Но на переход этот нужны многие годы. Не должно искать его преждевременно, дарует его Бог в известное Ему время, смотря по духовному возрасту подвижника и обстоятельствам. Смиренный подвижник довольствуется тем, что сподобляется памятовать Бога. И это он уже считает великим благодеянием Создателя для бедной и немощной твари — человека, он признает себя недостойным благодати, не ищет раскрыть в себе действий ее, познавая из учения святых отцов, что такое искание имеет началом своим тщеславие, от которого прелесть и падение»131.