Шрифт:
— Себя только не вините, — сказал я. — Парень уже взрослый. Мировоззрение у него почти сложилось. И большинство решений он принимает сам, независимо от того, как его воспитали.
— Думаете? — нахмурился Окабэ.
— Конечно. Воспитание — это лишь часть сил, которая формирует личность. Огромную роль играет окружающее общество и самовоспитание. Далеко не факт, что вы или его родители допустили ошибку.
— Ладно, Кацураги-сан, об этом поговорим потом — на месте, — заключил инфекционист. — Нам ещё час ехать. Пробки сегодня просто дикие. Давай лучше обсудим «Фебрис-12». Вы не представляете, сколько договоров я подписал… Шаг вправо, шаг влево — смертная казнь!
— Прекрасно понимаю, я сделал тот же самое, — ответил я.
— Мне уже скинули отчёты о тех больных из Гренландии, — вздохнул Окабэ Акиро. — Ужасающая статистика. Смертность составила девяносто процентов. Грубо говоря, из ста человек в стационаре сейчас лежат только десять. У одного кровавый понос, у второго лёгкие сгнили. Про остальных даже вспоминать не хочется. Ужас! Так, ещё и вирус постоянно мутирует. Его даже высокая температура не всегда берёт. А противовирусные препараты… Чего уж тут говорить? Совсем бесполезны.
Всю дорогу мы с Окабэ обсуждали, каким образом можно диагностировать инфицирование «Фебрис-12». Однако никаких идей, кроме повышения уровня лимфоцитов в общем анализе крови у нас не возникло.
Ведь этот вирус можно спутать с чем угодно. Хоть с гастроэнтеритом!
— Приехали, — сказал Окабэ, когда мы остановились у небольшого частного дома.
Странно было видеть что-то кроме многоэтажек. Видимо, семья Окабэ владеет приличным капиталом, раз может позволить себе поселиться в таком районе.
Из дома тут же выбежала женщина. Видимо, это мать Сатору Окабэ. Мы тут же выскочили из машины.
— Шихо-сан, что случилось, где Сатору-кун? — крикнул Окабэ.
— Он… Он заперся в своей комнате! — воскликнула рыдающая женщина. — Я уже не знаю, чем его оттуда достать. Он не отвечает! Игнорирует меня!
Повезло, что в этот момент я перевёл взгляд на проулок. Молодой парень выпрыгнул со второго этажа дома, приземлился на мусорный контейнер, перекувыркнулся, тут же вскочил на ноги и опасливо взглянул на нас.
— Сатору… — оцепенел Окабэ Акира. — Сатору-кун! Стой!
Однако Сатору рванул со всех ног вглубь проулка. Я решил, что медлить нельзя.
— Ждите, Окабэ-сан, — произнёс я. — Я верну его домой.
Я сбросил сумку на землю и со всех ног помчался за Окабэ Сатору.
Глава 3
Парень оказался быстрее, чем я думал. Пока пробирался между кустов к проулку, он уже успел смыться аж на соседнюю улицу. Что ж, вот сейчас мне и пригодятся мои регулярные тренировки!
Спринтом я никогда не занимался, но вот в забегах на долгие дистанции могу считать себя, если не профи, то очень крепким любителем. Марафонов и полумарафонов я за свою жизнь преодолел немало. Даже в этом мире успел совершить несколько, так что дыхательная система у меня работала на все сто процентов, если не выше.
То есть, даже если выяснится, что Окабэ Сатору перед тем, как увлечься наркотиками, был профессиональным спринтером, я всё равно нагоню его банально за счёт того, что он выдохнется, а я — нет.
Можно было бы напитать мышцы ног лекарской магией, чтобы ускориться, но я этого делать не стал. Возможно, сегодня мне ещё понадобится энергия для другого, так что не стоит расходовать её на такие глупости.
Я покинул проулок и тут же сконцентрировал внимание, чтобы обнаружить убегающего. Сатору уже мчался вдоль по улице, расталкивая пешеходов. Представляю, как это выглядит со стороны! Взрослый мужчина несётся почти что за подростком. Главное, чтобы мы не натолкнулись на полицейских. Тогда и ко мне возникнут вопросы, и Сатору может оказаться под подозрением.
А я обещал Окабэ Акире, что постараюсь с этим разобраться так, чтобы никто из посторонних людей не узнал о зависимости парня.
Однако, к счастью, эта погоня продлилась недолго. Добежав до берега реки Канда, которая протекала через район Акихабара, Окабэ Сатору сдался. Рухнул на колени и с большим трудом дополз до лавочки, чтобы не валяться на холодной земле.
Я же, почти не запыхавшись, остановился около него. Парень старался не смотреть мне в глаза. Он упёрся ладонями в колени и, тяжело дыша, пропыхтел: