— Ваше высочество, все мы люди любопытные. Все хочется сразу охватить.

— Да еще за казенный счет. Эх, дорогой вы мой, Виталий Григорьевич, думаете я не хочу все сразу и прямо сейчас? Конечно хочу. Только у меня людей столько нет и промышленность загружена. Мы ведь на Урановый проект с кровью ресурсы вырываем, — Дмитрий несколько утрировал, но ему нужно было немного встряхнуть ученого. — У нас кроме вашей работы, еще несколько очень дорогих, сложных, высокотехнологичных проектов. Одни только воздушные торпеды денег жрут как свинья помои. Над ракетными и реактивными двигателями команда работает не хуже вашей. Это все надо организовывать, находить оборудование, людей, площадки.

— Я понимаю. Война. Но ведь на прошлой войне как-то выкрутились.

— Выкрутились. Только противник был проще. Вы ведь журналы читаете, с людьми встречаетесь. Немцы такой же атомный проект ведут. Весьма успешно, как разведка докладывает. Янки собрали команду ученых мирового уровня, всех ядерщиков до кого смогли дотянуться. Публикаций ни у кого давно нет, где они работают, никто не знает, но за ураном охотятся по всему миру.

— У нас тоже сильная дружина собралась. Спасибо Владимиру Ивановичу, личным авторитетом убедил господина Ферми переехать, — Хлопин приложил руку к сердцу упоминая профессора Вернадского. — Не знаю кто посодействовал, но господина Бора из Дании вывезли.

— Все верно, Виталий Григорьевич. Правильно говорите. Работаете тоже много и успешно. Вот только нет у нас времени изучать все что возможно, разбрасывать силы на все крайне любопытное. Так что, давайте подумаем, что именно нам нужно, а что можно отложить на послевоенное время.

Дмитрий спокойно аккуратно подводил профессора к нужной мысли. Он прекрасно знал, Хлопин давно с энтузиазмом работал над радиоактивностью, получил в лаборатории небезинтересные результаты. Естественно, отстранять его от дела глупо, жестоко, да и по-свински получается. Делать это князь и не собирался.

— Может быть вам стоит полностью посвятить себя научной работе? — предложил Шахов.

Князь коротко кивнул.

— А кто собирать все воедино будет? В одно закопаешься, другое упустишь.

— Думаю, мы можем найти молодого энергичного ученого, который и будет собирать все воедино. Как думаете, Виталий Григорьевич?

— Я ведь лабораторию чуть ли не с нуля строил. Сам по горам и рудникам лазил, руды искал, месторождения описывал, добычу урана и радия организовывал.

— Все понимаю. Ваших заслуг никто не умаляет и не отнимает. Вы очень много сделали. Земной вам поклон, Виталий Григорьевич, — князь склонил голову. — Вот только сделать надо еще больше. У нас с вами два года чтоб получить взрывчатку, да еще собрать изделие. Я же верно понимаю, что с детонаторами и схемой подрыва ничего не сделано?

— Конь не валялся, — профессор провел по усам и бородке. — Правы вы, Дмитрий Александрович. Не справляюсь. Пора уступить дорогу молодым.

— Стоп! — Дмитрий решительно мотнул головой. — Не наговаривайте на себя. Думаю, вы не откажетесь продолжить работу над реактором. Вместе с вами и новым научным руководителем на полигон поедем, когда соберете снаряд. Верно говорю?

К радости князя, все сравнительно благополучно разрешилось. Через полчаса за чаем с медом и вареньем профессор Хлопин вводил в курс дела профессора Александрова. Дмитрий и Шахов играли роль поддержки.

— Простите великодушно, — вспомнил князь. — Так и не могу понять, почему вдруг вы все сняли с планов установку электромагнитной сепарации? Если не ошибаюсь, по расчетам, несложное дело.

— Так дорого очень. Нужно много электричества. Для электромагнитов потребуются золото и серебро. По предварительным прикидкам требуется десять-двадцать тысяч тонн серебра на индукторы.

— Так это самое простое! — рассмеялся князь. — В хранилищах тысячами тонн оно и валяется без дела.

— Разве? — удивился профессор.

— Это же запас. В расчетах используются цифры и расписки. Кому какое дело, в слитках металл лежит, или где-то на Урале его в проволоку протянули? Баланс резервов от этого не изменится.

— Вот за это спасибо, — довольно протянул новый руководитель проекта. — Будем работать.

— Работайте, господа. Еще раз напоминаю, мне через два года нужен зримый результат.

23 апреля 1942. Кирилл.

Вот и все. Пролетело. За спиной остались Чернигов, дом на Воздвиженской улице. Отпуск закончился. За окном поезда провинциальная пастораль. На столе чай в стаканах с фирменными подстаканниками. Открытая коробка печенья. Рядом газета и книжка в мягкой обложке.

Кирилл задумчиво глядел на пейзажи за окном. Деревеньки, поля, перелески, аккуратные здания станций все знакомо все привычно.

Почему-то путешествие в поезде всегда навевает этакое меланхоличное настроение. Несущееся по рельсам огнедышащее чудовище с хвостом из вагонов воспринимается этаким мостом между мирами. Вчера Малороссия, сегодня Курская губерния, вечером Старая Столица. Вроде одна страна, но какая она разная! Каждая губерния как отдельная уникальная вселенная.