Что-то такое сестра действительно говорила, просто у Марины с этими внезапно обрушившимися проблемами все как-то выветрилось из головы.

– Олух он еще тот, - продолжала Сима. – Но сейчас вроде за ум взялся. Приобрел коммерческую недвижимость, дело свое открывает. Будет раскручивать бизнес. А ты ж у нас профи, лучше тебя ему не найти.

Профи. Марина мрачно усмехнулась, вспомнив, как ей на работе, которой отдала годы жизни, образно выражаясь, дали пинка под зад. Ладно, к черту это все. Она потерла глаза.

– Спасибо тебе, что достала все так оперативно. Ты не представляешь, что это для меня значит.

– Марин, - сестра тронула ее за руку. – Ты, главное, не раскисай. Все наладится.

На этом они разошлись, сестре надо было бежать.

А Марина позвонила адвокату и договорилась о встрече.

***

Наверное, когда в жизни все хреново, судьба начинает подбрасывать разные ништяки в качестве компенсации. Видимо, поэтому Марине сегодня просто несказанно везло. Адвокат согласился принять ее прямо сейчас. И пока ехала, она еще успела созвониться с этим Денисом Проничевым. И с ним тоже договорилась встретиться, но позже.

Прежде адвокат.

Потому что у нее в душе пригорало и пекло от боли, которую некуда было выплеснуть. Ей хотелось поскорее разорвать все это, уйти, не видеть, не вспоминать.

Но оно же вспоминалось постоянно.

Как Богдан говорил ей:

«Я не оставлю тебя без внимания, дам хорошие отступные. Пойми, нам нужен этот шанс, мы получим гораздо больше, просто поверь мне сейчас и помоги. А высудить - ты ничего не высудишь. Я почти все активы перевел на Вовку»

Кому – нам? Какой шанс?

Смехотворно! Выпотрошить ее заживо и считать, что она будет счастливо улыбаться и радоваться подачке? Пока он будет налаживать семейную жизнь с «представителем заказчика».

Хотелось спросить: «Зачем тебе это, Богдан? Зачем?! Достаточно было просто по-человечески сказать – понимаешь, у меня другая, я люблю ее». Она бы поняла и сама ушла.

Можно сколько угодно кричать в душе. Тот, кому адресованы эти слова, все равно их не услышит, они останутся невысказанными и будут отравлять. Но ведь было и другое.

Страшное в своей сути. Если будет суд, а он, скорее всего, будет, то ей, возможно, придется судиться не только с мужем, но и с сыном. Она гнала от себя эти мысли. Пока что гнала.

За этим всем она незаметно добралась.

Дальше простые действия: сообщить, что приехала, припарковаться, войти. Было трудно. Все равно до последнего надеешься, что это не так, и что любимые люди не предавали тебя, а просто разыграли. Но нет, она знала, что это именно так.

***

Входя в кабинет адвоката, она волновалась. Говорила себе, что этому человеку каждый день приходится сталкиваться с людской грязью, что ему ее семейные проблемы? Но ей почему-то было стыдно. Как будто это она виновата в том, что муж и сын решили вычеркнуть ее за ненадобностью. Что была уже не такой молодой, что кому-то материнского тепла недодала.

И ладно бы Богдан. Тут еще можно было понять, ей уже не двадцать пять, а его потянуло на молодое, красивое тело. Но сын! Вовка, ее мальчик…

Все, довольно.

Секретарь сказала, что ее ждут, она толкнула дверь и поздоровалась:

– Здравствуйте.

Адвокат был мужчиной примерно ее возраста. Вполне обычная внешность, но умные живые глаза.

– Проходите, пожалуйста, садитесь, - показал ей на кресло напротив.

– Спасибо, - Марина уселась, чувствуя неловкость.

Труднее всего было начать. Пришлось опять переступать через себя. Мужчина слушал ее не перебивая, потом, когда она достала папку, сказал:

– Дайте, я посмотрю.

Стал читать, Марина ждала. Наконец спросил:

– Скажите, у вас совсем не было доли акций?

– Нет, - она ответила, чувствуя, что ее заливает холодом от странного смущения. – Фирма была оформлена на мужа, и пакет акций оставался в его единоличном пользовании. Он в этом вопросе придерживался единоначалия.

Адвокат смотрел на нее пристально, и в его взгляде читалось:

«Что же вы так? Совершенно не позаботились о себе?»

Марина застыла с приклеенной неловкой улыбкой.