Но теперь надо было торопиться, потому что им еще в ресторан. Как приехали, Марина сразу созвонилась с Натальей, та предложила всем встретиться. Еще и сказала по секрету, что кое с кем познакомит. Ну и, естественно, Марина побежала покупать себе что-то подходящее к случаю, потому что «нечего надеть».

Дмитрий немного нервничал. Хорошо, не немного.

Да, он был знаком с Глебом Покровским, тот даже оказал ему неоценимую помощь, но вот по-семейному сидеть за одним столом еще не доводилось. К тому же, он слышал разговор женщин, и теперь заранее изводился от ревности.

Непрост полковник, еще как непрост. А если это кто-то из окружения Глеба, то… Он не хотел додумывать, но даже мысли не мог допустить, что кто-то положит глаз на его женщину.

***

Остановились они с Дашей в том самом номере, где и в прошлый свой приезд. Их в этой гостинице уже запомнили. Дмитрий остановился там же, но в другом крыле. И это было хорошо. Марина не готова была его пока подпустить ближе, но он при всей его хамской напористости держался безукоризненно, не давил. Больше всего Марину подкупало то, что он заботился о Даше.

И вообще, он неожиданно открывался с другой стороны. Но эта его ревностное желание оградить собой… Ладно, допустим, ей нравилось.

Ей очень нравилось ощущать себя женщиной.

У нее даже глаза теперь горели по-другому, Марина смотрела на себя в зеркало и не могла поверить. Но сейчас надо было выходить, Даша уже дважды напомнила, что им пора, А Дмитрий — тот вообще давно торчал в коридоре под дверью.

Ресторан, где все должна была состояться встреча, находился совсем недалеко, буквально за углом. Наталья с мужем были уже там, только что подъехали. И с ними мужчина лет сорока с небольшим. Очень заметный мужчина.

Наталья улыбнулась и представила его:

– А это Даниил Марьин, — лукаво покосилась на мужа и добавила: — Сын Глеба.

Дмитрий Ярцев здорово напрягся в первый момент, когда увидел этого Марьина. Пока знакомились, руки пожимали, доходил постепенно. Но тут Наталья добавила:

– Даниил владелец Арт-салона, в котором будет работать Дарья.

И повернулась к Даше, а та смущенно улыбнулась.

– Только мне нужно еще учиться параллельно. Это приемлемо?

Марьин прищурился, с интересом глядя на девушку, потом выдал:

– Приемлемо.

А Дмитрий выдохнул и даже усмехнулся.

Разговор продолжился уже за столом, Наталья по секрету сказала, что Денис хочет свадьбу в марте. И спросила Марину:

– А как твой сын?

Что тут было ответить? Марина качнула головой.

– Не знаю.

Как он должен был себя чувствовать? Когда ты привык быть успешным, и тебя вдруг начинают задвигать, низводя буквально в ничто. Порой Владимиру казалось, что внутренний протест его задушит.

Столько прослушать курсов, досконально знать, что нельзя застревать на чем-то несущественном, и все равно вляпаться в это. Снова и снова возвращаться туда мыслями. Циклиться на желании восстановить… Что?!

Да, ему понравилась девчонка. Да, все получилось через одно место. Он хотел объяснить! Но с ним даже говорить не соизволили.

Он впервые чувствовал себя так. Состояние — как будто отрезало половину настроек.

Тошно оказалось со всего размаху окунуться в семейное дерьмо. Владимир никак не ожидал, что это настолько заденет его. Идиотские вопросы, оговорки, тупые Викины заходы, которым он не придавал значения, потому что не считал чем-то важным. Они дурачились, это казалось игрой. Но внезапно стало серьезно.

Он варил в себе это постоянно, где бы ни находился, куда бы ни пошел. Сейчас Владимир сидел у Никиты и слушал его вполуха, едва мог сосредоточиться. Но когда Никита сказал:

– После праздников иду работать в «Ангар». Отец обещал устроить.

Владимир вдруг почувствовал, что ворот спортивки его душит. Пришлось оттянуть в сторону.

– Куда пойдешь? – спросил, выпрямляясь на стуле, кулаки дернулись.

– В «Ангар», к Денису Проничеву, — повторил Никита.

А то, что он там «случайно» с Дашей будет пересекаться, это ничего?!

Владимир резко поднялся с места и ушел.

Другим можно, а ему нет?!

Плевал он тогда на все.

***

После неожиданного звонка тестя Богдана аж дернуло. Как рыбу на гигантский крючок, чуть потроха не выскочили. Он некоторое время так и сидел в машине, осмысливая, что сейчас произошло.

Потом завел двигатель и сорвался с места.

Богдан колесил по городу, а мысли выстраивались в цепочки. Он просчитывал их и отбрасывал одну за другой. Хреново получалось. Еще красный на светофоре никак не хотел смениться. Его душила вынужденная задержка, вытягивала жилы.