Но тут из столовой до нее донесся тонкий голосок Жанны, которая звала ее: «Ма-а-а-ама, ма-а-а-ама», и желание погасло, как свеча на сквозняке.

Она оделась — обитая бежевым велюром и освещенная встроенными светильниками гардеробная занимала десяток квадратных метров. И тут Фред оказался безупречен! Это было точное повторение ее гардеробной в их доме! Вся ее одежда была здесь: платья, халаты, кардиганы, блузки, белье, обувь. Он ухитрился купить все точно такое же! Разумеется, здесь большинство вещей будет ни к чему, зачем ей на этом острове посреди Атлантики Louboutin Jenlove на десятисантиметровых шпильках или платье Valentino из натурального шелка?

Внимание Фреда было прекрасно, восхитительно, очаровательно — любовь и желание снова овладели ею, закружилась голова, потеплело в животе, увлажнилось лоно. Она вздохнула, с проклюнувшейся внезапно в сознании мыслью, что у глобальной катастрофы есть не только плохие стороны.

Она надела простые джинсы, кардиган поверх футболки и пару кроссовок New Balance. Посмотрела на свое отражение в зеркале гардеробной: высокая, тоненькая, груди еще крепкие, как мандарины, попка как у триатлонистки. В таком спортивном, но элегантном наряде беженки, терпеливо переносящей беду, она нашла себя просто красавицей.

Столовая продолжала гостиную. Пол из вощеного дуба, стены, расписанные в технике mix and match ярко-розовым и миндально-зеленым, карта морских течений и глубин в раме на стене между двумя дизайнерскими латунными бра, большие, в пол, окна, выходящие с одной стороны на тенистое патио, а с другой на террасу, которую продолжал большой сад, словно устремляющийся к океану. Элен здесь сразу понравилось. Дети, умытые и переодетые, чистенькие, как маленькие английские лорды, уже сидели за столом с гамбургерами с жареной картошкой и большой порцией капустного салата.

Фред тоже переоделся в простую футболку Тотту Hilfiger и светлые брюки карго. В руках у него еще были отвертки, с помощью которых он приводил в рабочее состояние сервер (она не знала, зачем нужны отвертки, и знать не хотела). Он лучился мужской гордостью альфа-самца, защитившего свою стаю. Фред принес один из чемоданов и достал из него несколько айпадов:

— Вот, все установлено. На сервере имеется все, что нужно: фильмы, сериалы, музыка. Телевизоры подключены, айпады ловят вайфай. У каждого есть персональный аккаунт, куда вы сможете загружать свое любимое. Есть еще две приставки PS5, для вас, дети, со всеми играми. Завтра, когда мы отдохнем, прогуляемся по острову, я вам все покажу!

Жанна завизжала от радости: «Йе-е-е-е-е», Алекс улыбнулся, и оба вышли из-за стола со своими айпадами. Ида убрала тарелки, кивая с умильным видом, и подала родителям севиче из тунца со сладким картофелем (позже Элен узнала, что пищевые предпочтения каждого содержались в досье, которым Иду снабдило агентство).

После потрясающего заката стемнело. Фред принес из кухни бутылку вина. Откупорил ее, понюхал пробку, закрыв глаза, и налил Элен:

— Clos des Lambrays две тысячи десятого года, это что-то волшебное. У меня пятьдесят таких бутылок в погребе. Подожди, не пей, дай ему подышать.

Элен послушно выждала, пока вино подышит, и пригубила. Вино было действительно прекрасное.

— Ты чувствуешь… нотки ежевики, черники, малины. Нюансы леса, трюфеля, лакрицы и еще чуть-чуть фиалки.

Элен ничего этого не чувствовала, но кивнула и отпила еще глоток.

— Смотри, — сказал Фред, взяв пульт и нажав на кнопку.

Света в столовой убавилось, и атмосфера стала интимнее. Он нажал другую кнопку, и заиграл квартет Моцарта: струнные весело пели, создавая ощущение бала при дворе Иосифа II, короля Германии, императора Священной Римской империи.

Фред сделал знак Иде (Элен начисто забыла о ее присутствии), которая поспешно подала им салат из красных ягод, украшенный листиками свежей мяты.

От вина, приглушенного света, Моцарта приятное тепло распространилось по телу Элен, согрело лоб, затылок и душу. Желание заняться любовью, так ее и не покинувшее, на протяжении всего ужина росло, заполняя все ее существо целиком. Стресс последних дней, тревоги поспешного отъезда испарились, прошли, их как рукой сняло.

— Я с ног валюсь, — сказала она, вставая. Обогнула стол, пытаясь, несмотря на хмель, двигаться сексуальной походкой, скопированной со Скарлетт Йоханссон в «Черной вдове». Взяв Фреда за руку, она с некоторой властностью в голосе, добавила: — Идем.

Дети в своих комнатах наверняка уткнулись в планшеты, Элен знала, что они им не помешают. Фред послушно встал. Не выпуская его руки, она повела мужа в спальню, мельком увидев силуэт Иды, которая уже мыла посуду.

Они легли в постель. Как всегда с Фредом, все произошло быстро, но Элен привыкла, в какой-то мере ее это устраивало. Она не знала почему, но ей не нравилось лицо Фреда, когда он занимался любовью. Оно всегда было перекошено, как будто он загружал в багажник машины слишком тяжелые чемоданы.