Нин Инь кашлянул, терпя боль, и снова поклонился. Когда он выпрямился, его лицо стало совсем белым.

Держа руку на ране на груди, он повернулся и направился к дальним воротам. Хотя он старался держать спину прямо, его шаги были неуверенными, и он выглядел очень слабым и жалким.

Неизвестно почему, но его уход, несмотря на соответствие её желаниям, не принёс Юй Линси ожидаемого облегчения.

Она смотрела на его одинокую фигуру, и в её глазах мелькнуло сомнение, которое тут же исчезло.

В конце концов, он всё равно уйдёт, так что не имеет значения, когда именно.

Позади неё долго не было никаких звуков.

Юй Линси размышляла над тем, ушёл он или нет, как вдруг услышала глухой звук падения.

Служанка вскрикнула:

— Госпожа, он, кажется, потерял сознание!

Линси в шоке обернулась.

Неужели этот Нин Инь такой слабый в этой жизни?

* * *

Нин Инь лежал на кровати, лицо его было бледным, как у мертвеца.

Старый врач долго щупал пульс а затем, нахмурившись, сказал:

— Пульс очень слабый, даже железное тело не выдержало бы такого.

Если бы старый врач не был бы настолько надёжным и серьёзным, Юй Линси бы подумала, что Нин Инь притворялся.

— Он отдыхал в резиденции более полумесяца, принимал отвары и лекарства без конца, но почему его состояние не улучшается? — спросила она.

— Честно говоря, его пульс очень слаб, я никогда не видел ничего подобного, — нахмурившись, ответил старый врач. — Возможно, внешние раны заживают, но внутренние повреждения ещё не исцелились. Кости и мышцы восстанавливаются сто дней!

Сто дней? Значит, ему придётся ждать до весны, чтобы выздороветь?

Пока она размышляла, Нин Инь медленно пришёл в себя.

Его ресницы дрогнули, и его чёрные глаза встретили сложный взгляд Юй Линси.

Он вспомнил что-то и, держась за грудь, попытался сесть. Нин Инь хрипло кашлянул и выдохнул:

— Госпожа, я сейчас же уйду...

— Эй, не двигайся! — Линси поспешила удержать его с хмурым выражением лица. — Жить надоело?

Нин Инь сжал губы, на его бледном лице появилось смущение

— Я не могу... больше беспокоить вас.

— Если ты умрёшь у ворот резиденции, это будет ещё большая проблема.

Юй Линси сердито хлопнула его по лбу и раздражённо сказала:

— Сколько лекарств тебе дали, куда они все ушли? Ты совсем не похож на того, кем был в прошлой жизни...

Когда она поняла, что едва не проговорилась, Линси прикусила свою пухлую нижнюю губу.

Нин Инь не понял, но всё равно опустил глаза и тихо сказал:

— Извините.

Его жалкий вид вызвал у девушки раздражение, которое она не могла выразить.

Она устала и не хотела больше спорить.

После короткой паузы Юй Линси вздохнула и сказала:

— Лежи. Должно быть, я была тебе что-то должна в прошлой жизни.

Нин Инь лёг и не отводил своего взгляда от неё.

Хотя он и был слаб, его глаза светились радостью от того, что он снова мог остаться.

Он, как преданная и жалкая бродячая собака, был настойчив и несчастен.

Его кадык двинулся, и он хрипло сказал:

— С этого момента моя жизнь принадлежит вам, госпожа.

Юй Линси отвела взгляд и тихо фыркнула:

— Эти красивые слова скажешь, когда выздоровеешь.

Вскоре вернулась Хутао, которая бегала за лекарствами.

Она была вся в радостной улыбке и, не успев даже войти нормально, радостно воскликнула:

— Госпожа, старшая мисс вернулась со службы!

Глаза Юй Линси заблестели, и она встала:

— Старшая сестра?

— Да, да, старшая мисс!

Хутао, тяжело дыша, с румянцем на щеках, подмигнула Юй Линси и добавила:

— И второй молодой господин Сюэ тоже пришёл, они сейчас разговаривают в переднем зале!

— Второй господин Сюэ?

Она долго не слышала этого обращения, и Юй Линси не сразу сообразила, о кем шла речь.

— Это второй сын министра Сюэ! Госпожа, вы так обрадовались, что всё забыли? — рассмеялась Хутао.

— Это действительно повод для радости, — Юй Линси улыбнулась и сделала несколько шагов к двери.

Вспомнив что-то, она остановилась и оглянулась на Нин Иня.

— Ты отдыхай, — бросила она, а затем быстро вышла за дверь.

В переднем дворе было шумно.