Шрифт:
Комиссар согласно кивнул на эти просьбы с важным видом.
— Уверен, мы сможем это организовать для вас, — сказал он, мысленно потирая руки.
Обе просьбы для него особой сложности не представляли. Визит на ферму вообще не проблема. Как и охрана, собственно. Хочет бизнесмен потратить деньги, чтобы несколько человек дополнительно дежурили на ферме, так зачем ему мешать. А с провинциальной полицией я легко договорюсь, — думал комиссар, — они только рады будут…
МГУ, экономический факультет.
Самая напряженная пора учебного года — экзаменационная сессия — завершена. Теперь все внимание переключено на абитуриентов, студентов в учебном корпусе уже и не сыскать… И все возникающие проблемы касаются абитуриентов и вступительных экзаменов.
Но звонок, раздавшийся у декана Андреева, стал исключением. Проректор по науке Моложаев стартовал с места в карьер раздраженным голосом:
— Виктор Афанасьевич! Звоню по поводу X Международного фестиваля молодежи и студентов в Берлине. Просмотрел я, значит, список студентов, которых мы посылаем, и что я вижу? Вернее, что я не вижу? Почему вы не включили того студента, за которого просил второй секретарь Захаров? Надо же думать, что он после поездки ему расскажет, как мы о нем заботимся, а нам положительное отношение такого важного человека совсем не помешает. А если не поедет, а потом от других узнает, что мы много студентов отправили, то может ему рассказать, что про него забыли. А вы не подумали, что потом Захаров может и о какой-нибудь нашей просьбе к нему забыть? Как можно обижать такого человека?
— Но, Валентин Ильич… Все кандидатуры давно согласованы… Не снимать же кого-то из утверждённых…
— Отправьте на одного меньше преподавателя в сопровождение. А то иногда у нас поездки студентов выглядят так, как будто это поездки преподавателей. Сопровождающих больше чем студентов… И не спорьте — это указание лично ректора. Раз уж вы там расхолаживаетесь по важным вопросам — приходится ему подмечать и исправлять ваши ошибки. Подавайте заново списки, с нужной фамилией…
Да уж, разговор закончился не в той тональности, что могла бы быть приятной для декана.
Эх, оказывается, сам ректор Моложаеву втык сделал. Вот почему он так на меня коршуном налетел. Но кто бы мог подумать, что такая буря поднимется из-за простого студента… Ну да, по факту непростого, это у меня получается, глаз замылился. Есть этот Ивлев, учится и учится. В Кремле работает, да и пусть работает. На радио выступает — вообще хорошо. В «Труде» печатается — тоже здорово для факультета. Во все отчетности по науке молодежной и по идеологической работе его достижения включаем. Выглядит красиво. Действительно, получается, ошибся я. Разве много таких же студентов у нас в МГУ, да еще и таких, за которых второй секретарь лично звонил и просил позаботиться?
Набрал по телефону Эмму Эдуардовну, которая как раз и курировала всю подготовку к этой поездке. Но она не сняла трубку.
— Клара Львовна! — крикнул он в открытую дверь, — найдите мне Гаврилину срочно! Может, в буфет пошла, сбегайте туда за ней. Нет там, поищете… Короче, поищете везде…
Глава 13
Москва, дом Ивлевых.
Закончил с гребенками, облегченно выдохнул — фух, все окна обезопасил. Теперь только надо всех домочадцев и частых гостей проинструктировать, для чего эта штуковина тут стоит — чтобы случайно не выломали. Тот же Загит, если приналяжет не знаючи, что к чему — тут не то что гребенка вылетит с его силушкой медвежьей, он и раму может случайно выставить…
Так, а подарки мои буду уже вечером раздавать, когда все домой придут. Так, что у меня там дальше по плану? Но тут зазвонил телефон.
Няня с детьми на улице, я один дома. В кои-то веки можно не бежать к телефону, чтобы не разбудили детей… А то я уже на инстинктах, когда дети дома, это делаю, а только потом уже думаю — а они спят вообще сейчас, не спят, есть ли смысл вообще в этом спурте к аппарату?
Подхожу величаво и неспешно к аппарату, «Алле» говорю. А оттуда голос Эммы Эдуардовны:
— Паша! Как хорошо, что дозвонилась! Я по поводу X Международного фестиваля молодежи и студентов в Берлине…
Ну, а я что? Не люблю я Берлин. Был несколько раз, откровенно не понравилось. Какой-то он… обыденный, вот. И слишком современный. Так что делаю вид, что не понял намек, пожимаю плечами и говорю:
— Поздравляю! Удачной вам поездки!
— Паша, ты эти шутки мне брось! Ты обязательно поедешь! Выбора нет, сам ректор велел тебя в делегацию от МГУ включить…
Так… Это что еще за дела? Похоже, влегкую с этой темы мне не соскочить:
— Так, а это вообще, когда? Я читал где-то, что он будет скоро, но поскольку меня это не касается, внимания на дату не обратил…
— С 28 июля по 5 августа этого года. Девиз мероприятия: «За солидарность, мир и антиимпериалистическую дружбу», — судя по интонации, зачитала с какой-то бумажки Эмма. — Основываясь на твоих последних передачах на радио, можно сделать вывод, что ты самый подходящий делегат…
— А, ну если так, то все проще. Никак не могу поехать, Эмма Эдуардовна. У брата 4 августа в Святославле свадьба. Я уже обещал быть, да и в любом случае такое событие никак не пропущу.