Возле тела мастера Вуу стояли врачи. Медицинские техники поддерживали в нем жизнь, да и только. Вуу медленно умирал, и никто не был в силах ему помочь — на сотни километров вокруг не нашлось бы ни одного хорошего лекаря. Самого же восточного мастера нельзя было даже поднимать. Всем оставалось только ждать и смотреть, как жизнь утекает из тела Вуу.

— Мы делаем все возможное, — сказал один из лекарей.

— Ай, вы и так молодцы. Идите, раненых хватает. Я пока посижу со старым другом.

Переглянувшись, лекари ушли. Работы им и правда хватало, никто бы не стал лечить пациента без шанса выкарабкаться, когда есть другие раненые. Но лекари делали это из уважения. Мастер Вуу пожертвовал собой, чтобы спасти всех, поэтому они пытались применить все, что знали.

Сев рядом с телом мастера, Сы уставилась в небо.

— Как так, Вуу? Ты же дед, чего туда полез, а? Ладно, неважно. Дела наши плохи. Местных мы прогоним, пусть идут, а я с Боддамоном присоединюсь к тебе. Сбежали втроем — втроем и умрем. Кто знал, что нас найдут даже здесь.

По горному перевалу прокатился рокот. Шум доносился откуда-то снизу, из лагеря врага — и Сы вскочила на ноги.

Посреди круглого желтого ковра на коленях стояли шесть человек. Трое были в самурайских доспехах, еще трое — в толстых кожаных одеждах механиков. Все шесть человек уперлись головами в землю, показывая то, насколько они раболепствуют перед своим хозяином.

— Мы штурмуем перевал неделю. Неделю.

Холод в словах мужчины заставил механиков вздрогнуть. Один из хатамото Сегуна не любил, когда его приказы не исполняют.

— Мэцу.

— Да, господин! — ответил один из самураев, поднимая голову.

— Убить каждого десятого из тех, кто провалил сегодняшний штурм перевала.

— Есть!

Зверский приказ обрадовал всех шестерых подручных хатамото, ведь казнили не их.

— Мы должны взять перевал, это главная задача. И мы делаем это уже неделю, хотя защитников… Сколько их там?

— Пятьдесят семь, господин, — ответил самурай.

— Пятьдесят семь. Пятьдесят четыре дикаря и три предателя.

Морозный Румар, один из перевалов через Тульпийские горы, был легкой целью. Во-первых, он был широким. Во-вторых, он почти не пользовался популярностью, потому что существовал еще и Южный Путь.

Но Морозный Румар стал крепкой преградой на пути Империи Красного Солнца.

Между Синим Берегом и Тульпийскими горами почти нет школ боевых искусств. Те немногие мастера, что пережили первый день вторжения, быстро поняли, что восточный Централ обречен. Они отступали туда, где были шансы на победу — в Район Ста Школ и к Тульпийским горам. Один из перевалов, Спокойный Фиф, пал под напором врага, в то время как Морозный Румар стал последним оплотом восточного Централа.

— Атаки того монаха не дают войскам подойти, — сказал один из самураев.

— Один жалкий предатель остановил армию Победоносного Вторжения? Ты опозорил себя, свой род и лично Сегуна.

— Я… Все понял, хатамото.

Остальные не осмеливались поднять головы, когда один из них вонзил себе катану в живот. Никто не стоял над самураем, чтобы прервать мучения, поэтому смерть наступала долго. Катана медленно погружалась в тело, пока не добралась аж до сердца, пронзив и его. Последовало еще десять вдохов, прежде чем самурай окончательно умер и завалился на ковер.

— Проведите казнь и подготовьте войска. Сегодня мы возьмем перевал. Мои механизмы вам помогут.

— Как прикажете, хатамото.

Подготовка заняла всего час. В лагере в нижней части перевала Морозный Румар осталось всего пару сотен обычных солдат — и то лишь для того, чтобы выполнять черную работу. Хатамото собрал для штурма перевала только лучших людей — самураев. Их здесь было больше трех сотен.

Плечом к плечу с самураями из плоти и крови стояли магомеханические самураи. Они не были диковинкой для Империи Красного Солнца, этих солдат, не знающих страха, боли и усталости любили использовать в любой армии, но только в войсках хатамото Со Фумайо магомеханических солдат было так много — почти двести единиц.

— Нападение!

Никто этого не ожидал, ведь крик прозвучал не сверху, откуда в последнюю атаку могли пойти защитники перевала, а снизу. У подножия Тульпийских гор Со Фумайо оставил два десятка самураев и десять тысяч солдат. Никаких вражеских армий по эту сторону гор у врагов просто не осталось, а если бы и нашлись какие-то войска, солдаты хатамото смогли бы их задержать.

Но те, кто напали на лагерь у подножия, прошли через войска, как нож сквозь масло.

— Боевая готовность!