Пальцы немного дрожат, когда я начинаю печатать ответ.

«Спасибо за приглашение. Мне удобно в первой половине дня. Жду подтверждения».

Отправив сообщение, я кладу телефон на место и смотрю в потолок. Вместо облегчения — странная смесь радости и тревоги.

Смогу ли я? Справлюсь ли? Работа — это не просто способ зарабатывать деньги, это новая глава, новый старт. А я ведь только начинаю восстанавливаться.

С одной стороны, хочется позвонить кому-то и поделиться новостью. Но с другой… Кому? Андрей, конечно, обрадуется, но я не хочу снова пускать его в свою жизнь больше, чем это необходимо. А Кирилл? Мы же не на той стадии, чтобы делиться такими вещами.

Я вздыхаю, переворачиваясь на бок.

«Настя, ты справишься. Это твой шанс всё изменить. Нельзя упустить».

Я тихо повторяю эти слова, как мантру, надеясь, что они придадут мне сил. Где-то в глубине души я верю, что всё получится. Потому что просто обязано.

Настя

Я сижу в зале суда, сжимая в руках тонкую папку с документами. Она почти ничего не весит, но кажется мне неподъёмной. Рядом со мной — Андрей. Его лицо спокойно, как всегда. Он выглядит уверенным, но я чувствую напряжение, которое он скрывает за этим спокойствием.

У меня внутри всё переворачивается. Я стараюсь не смотреть на него, но ощущаю его присутствие так остро, словно он сидит ближе, чем в метре. Скамьи в зале холодные, и я, чтобы хоть как-то отвлечься, перебираю в голове слова, которые скажу судье, если меня спросят.

На деле всё должно быть просто. Мы решили всё заранее: Машенька остаётся со мной, Андрей будет участвовать в её жизни, как отец. Без скандалов. Но это не просто формальность. Это конец целой главы моей жизни.

— Стороны готовы? — раздаётся голос судьи.

Я поднимаю голову и киваю. Андрей делает то же самое. Его взгляд пересекается с моим, и я тут же отвожу глаза. Не хочу, чтобы он видел, как тяжело мне даётся этот момент.

Судья зачитывает наши данные, делает несколько стандартных замечаний. Время тянется бесконечно долго. Я чувствую, как моя спина начинает ныть от напряжения, но стараюсь сидеть прямо.

— Вы подтверждаете, что согласны с условиями развода? — спрашивает судья, смотря на меня.

Я вдыхаю глубже и киваю.

— Да, подтверждаю.

Он переводит взгляд на Андрея.

— И вы?

— Да, — отвечает Андрей твёрдо, без колебаний.

И всё. Несколько минут бюрократии — и всё закончено. Судья что-то говорит о подписании документов, о том, что решение вступит в силу через месяц. Но я уже не слышу.

Мы выходим из зала. На коридоре холодно, пахнет пылью и старым линолеумом. Андрей идёт рядом, молча.

— Ну вот и всё, — произносит он, когда мы оказываемся у выхода.

Я смотрю на него, пытаясь понять, что он чувствует. Но его лицо всё такое же спокойное.

— Да, всё, — отвечаю я, стараясь говорить ровно, хотя внутри буря.

Машенька осталась с бабушкой, пока мы решаем свои дела. Я думаю о том, что теперь смогу дать ей больше стабильности. Никто больше не будет вмешиваться в мою жизнь с упрёками или претензиями.

— Настя, — Андрей вдруг останавливается, поворачиваясь ко мне.

— Что? — я напрягаюсь.

— Я всё ещё люблю тебя.

Мир будто на мгновение замирает. Его голос звучит тихо, но в этой тишине — такой вес, что я не могу сразу ответить.

— Андрей… — я вздыхаю, чувствуя, как в груди что-то сжимается. — Зачем ты это говоришь?

— Потому что это правда. Потому что я всё понял слишком поздно.

Его взгляд пронзает меня, и я отворачиваюсь, не выдерживая.

— Ничего не изменится. Мы уже всё решили.

— Я знаю, — он кивает, но не уходит. — Просто хотел, чтобы ты знала.

Я отвожу глаза и делаю шаг назад. Солнце ярко светит, но его свет кажется мне неестественно холодным.

— Андрей, это ничего не меняет, — повторяю я, уже тише.

Он ещё несколько секунд смотрит на меня, потом медленно кивает и разворачивается к выходу.

Я остаюсь стоять на ступеньках суда, чувствуя, как в груди переплетаются облегчение и горечь. Всё кончено. Или всё только начинается?

Глава 19

Настя

Кафе было почти пустым, хотя в воздухе витал аромат свежемолотого кофе и выпечки. Я заказала два лкапучино на вынос, вспомнив, как мы с Кириллом сидели здесь и разговаривали. Он тогда казался таким закрытым, но теперь… Теперь всё будто стало другим.