Кхассер был другим.

Он восхищал. Несмотря на всю ненависть, которую она испытывала к Андракису и его обитателям, Зверь вызывал уважением. Она даже испытывала что-то сродни мстительного удовлетворения, когда Вейлор не смог получить то, чего так отчаянно хотел.

– Давай еще! Сильнее!

– Нельзя. Не выдержит. Мы и так уже вышли за пределы.

– Мне плевать.

– Вы погубите ценный источник информации, который можно использовать. – магистр Рамэй собрал в кулак всю свою смелость и продолжил: – Если я его сейчас спалю, где вы возьмете еще одного кхассера? У вас на руках настоящий клад. Надо вскрывать слой за слоем, чтобы вытянуть все, что можно. Пусть о переходе не узнали ничего ценного, но ведь можно узнать, как обстоят дела в Андракисе. Их армию. Сколько таких зверей. Какие-то планы. Дайте ему день на восстановление, и продолжим. Я категорически не согласен портить такой образец неоправданной спешкой. Но дело ваше, – он учтиво поклонился, демонстрируя смирение, хотя у самого сердце кровью обливалось. Он был ученым до мозга котей.

Разочарованный Вейлор скрипнул зубами. Он сам понимал, что увлекся, что надо думать наперед и использовать возможность на полную.

– Забирай его, – наконец, приказал Мелене.

Пока магистр бережно снимал драгоценную корону с головы Маэса, Мел отстёгивала путы, удерживавшие его в кресле.

– Подъем!

Кхассер медленно поднялся, чуть пошатнулся, но удержался на ногах, в очередной раз вызывая у нее приступ дикого восхищения. Насколько же он силен!

– Иди за мной, – приказала она, и Маэс снова подчинился. Не отрывая взгляда от пола, он тяжело шагнул следом за ней.

Несмотря на то, что держался он неплохо, было заметно, что такая выдержка дается ему с большим трудом. Но, по крайней мере, он шел сам! А ведь бывали случаи, когда люди после короны ползали по полу, как слепые котята, и не могли подняться.

Обратно Мел вела пленника той же дорогой— через подвалы и тайные переходы, вдали от чужих любопытных глаз. Несколько раз кхассер сбивался с шага и хватался рукой за стену, чтобы не упасть, но Мелена не оборачивалось. Что-то подсказывало, что Зверю не понравится, если она увидит его слабость.

Когда ее стало волновать, что понравится зверю?

До самой комнаты они не проронили ни слова. Мел распахнула дверь, впуская его первым, и кхассер равнодушно подошел к своему углу. Никак не отреагировал, когда она пристегнула цепи. Не глядя на нее, прислонился спиной к стене и сполз по ней на пол, устало протягивая вперед длинные сильные ноги.

Только тут Мел осознала, что он по-прежнему босой. Надо найти обувь…

Почему-то измученный кхассер с густыми тенями под глазами вызывал у нее что угодно, но только не удовлетворение и не злорадство. Скорее смятение. Тягучее. Непонятное. Царапающее изнутри ядовитыми когтями.

Уж не перестарался ли магистр? Может, надо было мягче? Или остановиться после того, как получил первые результаты, а не перепроверять по три раза?

– Скоро принесут ужин.

– Я не голоден, – глухо отозвался Зверь, не открывая глаз.

– Ты будешь есть, – процедила она, – даже если мне придется тебя кормить насильно!

– Надо же, сколько заботы, – едва заметно ухмыльнулся он, – это даже смешно.

Мелене было не до смеха, потому что пленник, за которого она отвечала головой, выглядел не очень. И если с ним что-то случится, Вейлор обвинит во всем ее, хотя это его приказы чуть не погубили андракийца.

– Я все сказала! Когда принесут ужин – будешь есть.

– Как прикажете… госпожа.

Спустя пару минут его дыхание стало глубоким, жесткие плечи расслабились, голова упала на грудь – он заснул. Мел топталась рядом, не зная, что делать. Вроде надо радоваться, что пленник в полной их власти, а не получалось. За грудиной ломило так, что было тяжело дышать.

– Да что это такое? – сокрушенно пробурчала она.

Неправильно все. Неправильно.

Спустя полчаса раздался робкий стук в дверь. На пороге показалась служанка с подносом.

– Я принесла ужин, – пролепетала она, старательно отводя глаза.

Слух о том, как Мелена отправила не в меру любопытную к позорному столбу, уже облетела замок. Никто не хотел подобной участи.

– Давай сюда, – Мел забрала поднос, не позволив девице зайти внутрь, и ногой захлопнула дверь.

Кхассер по-прежнему спал, не слыша ни грохота, ни голосов. Мелена поставила поднос рядом с ним, но вместо того, чтобы сразу уйти, присела рядом на корточки и долго рассматривала пленника. Не удержалась и притронулась пальцами к двуцветным длинным прядям. Едва коснулась – тут же отдернула руку, словно обожглась.

Зачем она это делает?

Чуть не подвернув ногу, она вскочила и решительно направилась к выходу. Надо проведать короля, он не в духе после допроса. И надо что-то решать с укреплением защиты, продумать возможные последствия. Надо заниматься делами, а не смотреть, как спит Зверь!

В свою комнату она вернулась лишь поздним вечером. Злая и заведенная до самого предела. Пришлось выслушивать от Вейлора по поводу защиты, будто это она лично ее ставила и отвечала за надежность! И плевать королю было, что ее установили сотни лет назад и все, кто знал, как она работает, давно подохли. Король просто решил, что отвечать за восстановление должна Мелена. Но при этом запретил ей отлучаться из замка, потому что надо было контролировать подключение машины. Вот и выходило, что она должна была как-то решить проблему внешней защиты, сидя в стенах Асоллы.