Организация легла на её плечи, вернее, она сама взяла на себя эту ответственность, и теперь Камила с привычной дотошностью держит всё под контролем. Гости стоят строго по рангу. Меню для бала составлено с учётом вкусов каждого влиятельного гостя, музыка расписана по минутам, чтобы переходы между танцами, речами и перерывами были плавными, а украшения выдержаны в идеальном балансе между аристократической сдержанностью и демонстрацией могущества рода Вещих-Филинов. Никаких случайностей, никаких недочётов — всё продумано до мелочей.

Но чем ближе момент церемонии, тем сильнее Камила ощущает угрожающее напряжение.

И вот в церковь явился сам Царь.

Разумеется, для царственных особ всегда готовят отдельный уголок ближе к алтарю, подальше от всех, чтобы не нарушать их приватность. Но самодержец почти никогда не посещает чужие церемонии лично — его присутствие редкость, знак особого внимания. Камилу охватывает гордость за супруга — сам Государь счёл нужным лично присутствовать, чтобы запечатлеть этот день в своей памяти.

Царь ведёт неспешную беседу с Морозовым Юрием Михайловичем, а рядом стоит Владислав Владимирович, которого тоже редко встретишь на свадьбах.

И ещё один важный штрих: княжна Ольга Валерьевна Гривова тоже здесь.

Камила чувствует, как в груди нарастает ледяной ком волнения. Столько влиятельных лиц, а жениха всё ещё нет. Брюнетка сдерживается, чтобы не обратиться к супругу по мыслеречи, но это не имеет смысла. Отвлекать его сейчас — только мешать, да и так ясно, что Даня спешит изо всех сил.

Минуты тянутся мучительно долго, и гости начинают волноваться — многие из них не привыкли ждать.

Разумеется, на церемонию прибыли знатные дворяне, даже те, чьи отношения с Вещими-Филиновыми сложно назвать дружескими. Вражда между родами — дело привычное, и даже конфликты с Горлановыми или Бирюзовыми не стали препятствием. Вещие-Филиновы чтили дворянский этикет: если ты не воюешь с графом или князем открыто, то обязан пригласить его на праздник, каким бы напряжёнными ни были ваши отношения.

Но Камила не забывала и о верных соратниках рода. Ледзор, Змейка и Гереса и другие старшие гвардейцы тоже присутствовали на церемонии. Хоть они и стояли чуть поодаль, за загородкой, их присутствие имело значение. Важно признавать преданных людей, давать им понять, что их ценят и что они — часть рода.

Камила всё же не выдерживает, но не беспокоит Даню, а связывается со Светкой:

— Ну что, вы уже здесь?

— Да, мы подошли, — раздался в ответ голос блондинки.

Камила облегчённо выдохнула. Слава Богу! Без жениха свадьбы бы не было, а это означало бы полный, абсолютный крах. Но всё обошлось.

— Отправишь Ледзора в раздевалку к Дане? — добавила Светка.

— Да, — кивнула Камила и тут же поручила это служанке, которая, не теряя ни секунды, отправилась выполнять распоряжение.

Теперь оставалось только ждать.

Светка почти сразу снова вышла на связь:

— А где Красивая? Не знаешь?

Камила нахмурилась, скользнув взглядом по залу.

— Вчера утром ушла куда-то и так и не вернулась, — ответила она, одновременно продолжая следить за гостями.

Дворяне тихо переговаривались, заполняя ожидание церемонии шёпотом интриг. Внимательные взгляды, едва заметные усмешки, недовольные перешёптывания — все гадали, что именно сегодня произойдёт. Лакомка беседовала с Царём, её поза была расслабленной, но внимательной. Олежек остался дома с няньками — для ребёнка подобное мероприятие было бы слишком утомительным.

И вдруг в голове снова прозвучал голос Светки:

— Жених сейчас появится.

Камила резко вскинула голову, но прежде чем успела что-то сказать, среди гостей появилась сама Светка, в камуфляже.

— Света, что за вид?! — Камила ошарашенно уставилась на «сестру» и, понизив голос, одернула её. — Ты бы могла успеть переодеться! Я даже взяла тебе платье! Голубое, под цвет твоих глаз!

— Да какое платье без макияжа? — Светка хмыкнула, расправляя плечи, и незаметным движением убрала в карман торчащую из разгрузки гранату. — Макияж за пять минут не наложишь!

Камила хотела еще повозмущаться — такой день, а Светка в камуфляже, как произошло нечто, чего не ожидал никто. Появился Данила. Это, конечно, было ожидаемо. Но не то, в каком облике он пришёл. Огромный. Рогатый. В чёрной, эбонитовой чешуе.

Камила застыла, разинув рот. Не только она.

Весь зал замер в шоке. Перешёптывания стихли разом, а на их месте повисла гробовая тишина.

Данил вышел не от главного входа, а сбоку, из-за стены рядом с алтарём. Массивный, внушительный, с рогами, сверкающими под светом люстр.