— Увы, вопреки желаниям народа я не могу вас расстрелять. Но Украина страна дикая, много оружия на руках, всякое…

Его «всякое» было красноречивее любых слов, господин вице-президент знал, что подписал приговор, но это будет потом, а сейчас безумно хотелось жить. Как каждой особи предписанной высшей нацией к уничтожению.

— Тут горит жаждой «народной люстрации» некто министр обороны, их было столько, немудрено запутаться.

Встал мужчина в кителе и путая грешное с праведным начал излагать картину боев, из которых было невозможно понять, кто, кого, за что и сколько. Под конец, стал читать телетекст, вещающий о переподчинении силовых ведомств ставленникам США, сопровождающийся показом документов, количеством реально погибших в АТО солдат, приказе воевать до последнего украинца, с подробной статистикой кремированных и закатанных в землю бульдозерами. Не успел закончить, как раздалось тихое «пах» и на его лбу появилась дырка. Он постоял миг, затем рухнул на паркет.

Воздающий на показ натирая автомат обронил:

— Это он сам застрелился, два раза. В лучших традициях фашистов. Народ высказал решение. Были и другие стратеги, но ничего, посадим на скамью. Следующий. И помните, раскаяние и возврат наворованных денег способствует симпатии среди особей Украины и шансы на выживание.

После подобной демонстрации власть имущих прорвало. Потоки откровений лились без всяких телетекстов, а свои личные счета они знали лучше, чем имена детей. Народ желал «казнить», но Воздающий отдал это право людям, их увели ожидать суда. Незабвенный «президент» Украины в прямом эфире орал в трубку, отдавая приказы о отводе войск с юго-востока в места дислоцирования, называя происходящее ошибкой генералов, которые не докладывали, а он де, не знал. Повторив в прямом эфире, при свидетелях, процедуру отречения от власти в твердом уме и без принуждения, на глазах облегчился от немалых средств. По-настоящему «народная люстрация» длилась долго, шоу откровений рвало рейтинги и СМИ, а в Кабмин безуспешно пытались дозвонится главы государств.

Ограничившись казнью одного военного преступника, Воздающий поднял вопрос о временной передаче бразд правления, выставив на всенародное голосование, а после результатов поднял в Кабинете министров. Кабмин тут же принял петицию и поправку в конституцию о передаче полномочий в экстренных условиях. В Раде, к огромному изумлению избранников тоже заминированной, выявилось единодушное мнение о немедленном вступлении в силу закона о передаче президентских полномочий. Внезапно прозрели — «влада злочынна, и президент не имеет прав исполнять обязанности президента». Надо ли говорить, что народ проголосовал за временное президентство Самума? В конце концов, это Украина, тут и не такое бывает.

— Выход… выход! — донеслось издалека…. Браму тряхнуло, и он проснулся, потрясенно вглядываясь в Карего, который ткнул в руки смарт.

— Наташка, ты не шутишь, Самум захватил власть? — через время охренело спросил Брама в трубку — Тут с электричеством плохо.

— Брама ты чего? — поднял голову Ильич — Снова обстрел?

— Охренеть! Ты не поверишь, комендант. В Киеве захватили власть!

— Кто? — сонливость коменданта сняло словно рукой — Когда?

Стало слышно громкую, казалось напрочь забытую тишину.

— Наши. Войскам дан приказ прекратить обстрел и поворачивать оглобли на Киев.

— А нацгвардия?

— Немедленное разоружение и расформирование. Кто не сложит оружие объявлен военным преступником, приговор на месте.

— А мы?

— А что мы? Мы ЛДНР, сопредельное государство, на нас это не распространяется, имеем право бить как можем.

— Да погоди, погоди, как захватили, когда — посыпался град вопросов со всех сторон.

— Только что. Приемник включите — сейчас все волны этим забиты, а мы сидим в глуши и не знаем.

— Звонил-то кто? Надежный источник? Может деза.

— Роднее не бывает. Жена. Уже на подлете. Не обессудьте, мне нужно в Киев, ибо я знаю этих людей.

— Опять предадут? — вперились вопрошающие глаза ополченцев.

— Вы что? Работы будет в государстве до хрена и немного!

В комендатуру, под захлебывающиеся новости радио вбежал часовой.

— Товарищ комендант, там машина подъехала. Женщина какая-то, Браму спрашивает.

Провожать командарма Браму сошлись все. Брамской прижал и закружил Наташку, удивленный Стас обнимался с Ирисом, в стороне хлюпала носом кареглазая Таня. Ирис терпел, затем взял трофейный внедорожник и усадил зареванную невесту рядом. Ну да, спас Брама, а влюбилась в Ириса, это война. Любовь и смерть всегда рядом.

Потянулись выгоревшие поселки, разбомбленные дома, перепаханные взрывами дороги и покореженные мосты. Стас взглянул на спидометр и прибавил скорость, выворотники могли оправится от сокрушительного, прямолинейного удара и сделать ответный ход. Самум, предвосхищая противника, как глава временного правительства сделал обращение к России о введении миротворческого корпуса по линии ОДКБ для недопустимости дальнейшего конфликта и захвата страны натовскими агрессорами.

Они подъезжали к Киеву, а на посадку в Борисполе уже заходили тяжелые ИЛЫ с российскими десантниками…

— Выход… выход! — донеслось издалека…. Браму тряхнуло, и он проснулся, потрясенно вглядываясь в Карего, который подал обоймы.

— Что?

— Налет.

— Твою мать… а мне знаешь, сон такой хороший приснился.

— Про жену? — прикрывая голову от сыплющейся бетонной крошки бросил Карий протискиваясь вперед по штреку.