— Нет, черт возьми, — он усмехнулся. — Она только переехала в город, ей было всего пятнадцать лет, а мне семнадцать, и я уже имел репутацию. Мне потребовалось пять месяцев, чтобы убедить ее отца, что я достоин свидания. Мы поехали кататься, я купил ей рожок мороженого и отвёз домой. Хотя я упустил ту часть, где пытался сломать свой мотоцикл по дороге к дому, — он подмигнул мне и снова засмеялся.

Я был ошеломлен. Старик Бэйли был известен своей суровостью и пугал достаточное количество маленьких детей, когда отправлялся в город.

— После этого мы с Лотти были неразлучны. Она осталась со мной, когда я поступил на военную службу. Черт, я женился на ней, когда ей было шестнадцать, чтобы она могла поехать со мной в Калифорнию. Её отец был зол из-за это, но они знали, что она всё равно сбежит, если они скажут ей «нет», — он рассмеялся при воспоминании о своей покойной жене.

Мистер Бейли снова повернулся ко мне и похлопал себя по колену.

— Ну, это не мое дело, парень, но я видел, как вы двое здесь хихикаете. Она хороша для тебя, приносит ту легкость, которая тебе нужна.

— Да, что ж, мы не вместе. Больше нет, — стыд, пронзивший меня насквозь, заставил опустить глаза к своим ботинкам.

— Я слышал, что ты сделал для неё. Эти двое получили по заслугам.

— Это ерунда, — мои руки задрожали. Мне нужно было поговорить о чем-нибудь — о чем угодно.

— Ну, если ты думаешь о ней, но не можешь понять, как говорить о ней, это не ерунда.

Я провел рукой по коротким волосам на затылке и выдохнул.

— Да, хорошо. Все кончено.

Мистер Бейли поднялся со стула, расправив плечи. Его холодные глаза встретились с моими.

— Хм, — проворчал он, — никогда не знал, что ты такой трус.

Не дожидаясь ответа, он отвернулся от меня и пошел обратно в дом, хлопнув москитной дверью за собой.

· · • • ? • • • · ·

— Ну привет, милый мальчик! Чем я обязана такому удовольствию? — я должен был предположить, что моя мать заметит, как мой внедорожник поворачивает к ее подъездной дорожке.

— Мама, я взрослый мужчина, — проворчал я, схватив с переднего сиденья небольшой букет цветов, прежде чем закрыть дверь.

— О, тише, — она бросилась вниз по ступенькам своего крыльца и ударила меня по руке кухонным полотенцем, висевшим у нее на плече. Стоя на цыпочках, она все еще достигала середины моей груди. Я наклонился, чтобы обнять ее хрупкое тело, и она поцеловала меня в щеку.

Все в городе могли назвать ее птичкой, но личность моей матери заполняла собой любое пространство, в которое она входила. Родившаяся и выросшая в маленьком городке на востоке Техаса, Птичка оправдала свою репутацию благородной южанки, хотя со временем ее акцент сошел на нет, и она привыкла к жизни западной женщины.

Я бесцеремонно преподнес ей увядающие цветы.

— Для тебя.

— И поэтому, — улыбнулась она, — именно поэтому ты всегда будешь моим милым мальчиком. А теперь заходи внутрь, но не смей оставлять грязь на моих чистых полах.

— Да, мэм, — я не мог не покачать головой, глядя ей в спину.

Мама по-прежнему жила в доме нашего детства, где она целыми днями занималась садоводством, выпечкой и волонтерством в женском клубе Чикалу, где, собственно, и узнавала обо всех сплетнях этого города. Так что я понимал, что рано или поздно мне придется встретиться с ней лицом к лицу из-за того, что произошло в баре Колина.

Она налила домашний лимонад в два стакана, сделала глоток из одного и поставила передо мной другой.

— Итак… о тебе говорили во всем городе.

Тогда, полагаю, мы, черт возьми, приступаем к этому прямо сейчас.

Я прочистил горло.

— Похоже на то.

Подняв бровь — эта женщина могла согреть сердце объятиями или охладить ад взглядом — она сказала:

— А что случилось с этой милой девушкой Джо?

Сидя у нее на кухне, я снова почувствовал себя шестнадцатилетним.

— Я действительно не хочу об этом говорить.

— Ну, я не спрашивала, хочешь ли ты говорить об этом, не так ли?

Я выдохнул и допил лимонад одним глотком. Я уставился на свои руки, потирая ткань между большим и указательным пальцами.

Я мог представить, как легко Джоанна вписалась бы в мою жизнь, если бы я позволил ей. Я мог представить, как она напевает под радио на этой кухне, пока мама учит ее готовить настоящих жареных цыплят, а потом смеется с Финном за кружкой пива на задней террасе. Я был так близок к тому, чтобы получить все это, но это не изменило того факта, что я никогда не смогу стать тем мужчиной, которого она заслуживает.