Число курсантов школы определили в 30-ть человек, срок обучения — всего один год, а годовой бюджет — в полтора миллиона рублей. Из него оплачивалось содержание не только самих слушателей, которые должны были жить на полном пансионе, но и преподавательского состава, в том числе приглашенных со стороны.

Ознакомившись с докладной запиской руководства ГУГБ НКВД, Сталин, всегда придававший разведке особое значение, наложил короткую резолюцию: «Курс разведчиков надо организовывать обязательно вне Москвы». С этого момента и можно было начинать отсчет истории будущей Академии внешней разведки, если бы не одно «но».

Даже резолюция Сталина не могла немедленно превратить строчки документов в реальные помещения, реальных людей и реальные программы. Прошло еще больше года, прежде чем в октябре 1938 года нарком внутренних дел Николай Ежов подписал приказ о создании Школы особого назначения. Начальником школы назначили Владимира Шармазанашвили, который сам только-только отучился на Курсах особого назначения Центральной школы НКВД. По воспоминаниям деда, разведчиком он оказался не самым сильным, зато проявил незаурядные организаторские способности, что и стало причиной его назначения на пост первого начальника ШОН.

Выполняя строгое распоряжение главы государства, под размещение ШОН отвели несколько объектов в ближайшем Подмосковье. Но основным местом расположения школы будущих разведчиков стала база на 25-м километре Горьковского шоссе, в городе Балашихе — именно там, где я сейчас и находился.

Именно в этом двухэтажном здании и разместили общежитие для слушателей, оно же являлось и учебным корпусом, а также столовой. Стрелковую, взрывотехническую и прочую специальную подготовку слушатели ШОН проходили на других объектах: на 21-ом километре Горьковского шоссе в той же Балашихе, а также в Пушкине и в районе Барвихи.

Как рассказывал мне на пасеке дедуля, школа размещалась в добротном, небольшом деревянном двухэтажном доме, стоящем в лесу — и сейчас я наблюдал его воочию. Территория учебной базы была огорожена высоким забором. На верхнем этаже здания располагались пять спальных комнат, душевая, зал для отдыха и игр, а на нижнем — два учебных класса и столовка.

Спальные комнаты были большие, в них находились два стола для занятий, две роскошные кровати с хорошими теплыми одеялами и два шкафа для одежды. Перед кроватями лежали коврики. Комнаты содержались в идеальной чистоте. По сравнению с обстановкой, в которой жили некоторые курсанты до попадания сюда (зимой спал на сундуке за печкой, а летом — в сарае на дровах) — условия жизни им казались каким-то раем на земле, особенно с трехразовым вкусным и сытным питанием.

«Так, а с чего бы это портал, подаренный Королевой Маб, забросил нас именно в Балашиху?» — неожиданно пришла мне в голову простая по своей гениальности мысль.

Ведь древняя повелительница эльфов о Школе особого назначения и слыхом не слыхивала. Если уж и перенесла бы нас печать, то куда-нибудь на заросшие изумрудной травой лесистые холмы Корнуолла[1], но никак не в советское Подмосковье, пусть и находящееся в глубине лесного массива.

Скорее всего, точку переноса неосознанно сформировал дед, первым шагнувший в портал. Видимо, он страстно желал очутиться именно здесь, и его желание сбылось. Мне стало интересно, а если бы в портал первым шагнул не инициированный одарённый, а обычный простак, смог бы он сформировать точку выхода, или нет?

Хотя, чего это я тут маюсь тупыми вопросами — порталов больше нет! А восстановить по памяти такой сложный, да еще и постоянно меняющийся конструкт — нереально в принципе. Куда насущнее сейчас сложившаяся ситуация во дворе Школы особого назначения. Хоть мы и крутые маги-ведьмаки, но у всех остальных, исключая только меня, магии попросту не осталось. Ни капельки — резервы были абсолютно пусты!

И если бы мы с Лихоруком не сумели бы вывернуться из лап грёбаного упыря — то против местных воспитанников, да чекистов даже Бомбадил не смог бы ничего предпринять — против пули-то с голыми кулаками не попрешь. А вот силенок подкопивши, можно с помощью магии и свалить отсюда по-тихому. Но с моим появлением всё сейчас по-другому сценарию пойдёт! У меня хоть и каналы ни в дугу, но простенький морок я уж, будьте покойны, наложить смогу!

Пока окружающие нас курсанты и сотрудники школы восстанавливали зрение после светового шоу, устроенного сворачивающимся порталом, к нам со всех сторон бежали вооруженные люди. Похоже, что здесь сейчас вся Школа особого назначения НКВД соберётся. Да еще и включая самого начальника, узнал я подбегающего к нам грузина — капитана ГБ Владимира Шармазанашвили.

Нет, лично я начальника школы никогда не встречал, а вот фотки в том же Интернете видел. Крепкий чернявый грузин среднего роста с легкой сединой на висках и «чарличаплинскими» усами-щеточкой, ставшими весьма узнаваемыми даже в нашем времени из-за приверженности к ним Адольфа Гитлера.

Да и вообще, в 20е — 30е годы усы щеточкой стали очень модными, так как ассоциировались у всех с военной выправкой. Для военных, не желавших расставаться с усами, но не имевших возможности посвящать время уходу за ними, усы щеточкой были идеальным решением. Их можно было расчесать небольшой расческой, буквально парой движений и легко подровнять при бритье, не используя гребней, ножниц и прочих приспособлений. И к тому же, в отличие от ранее бывших в моде пышных «кайзеровских» усов, усы-щеточка не мешали военным пользоваться противогазом.