— Вчера по радио сообщили… В сводке Совинформбюро…- нервно сглотнув, продолжил капитан госбезопасности. — Немцы всё-таки прорвались в город… Идут тяжелейшие уличные бои… Устоит ли?..

На площадке перед уличным душем повисла нехорошая тишина.

— Устоит, товарищ Шарманазашвили! — произнес я, чтобы разорвать это тягостное оцепенение, сковавшее всех присутствующих. — Да-да! Заявляю это со всей ответственностью! Немцы не пройдут! А от Сталинграда мы их так погоним ссаными тряпками и в хвост, и в гриву сквозь всю Европу до самой Германии!

— Эх, всем бы нам вашу уверенность, товарищ Чума! — укоризненно покачал головой капитан госбезопасности.

— Чума есть сильный дар прорьицателья! — неожиданно подал голос Том. — Совьетую вам прислушывайся к нему!

— Прорицателя? — опешил Владимир Харитонович, переведя взгляд на окровавленную рожу Бомбадила. — Прорицателей не существует, господин хороший! — убежденно произнёс он.

— Волья ваша, товарьищи атеисты! — гулко рассмеялся Бомбадил. — Можьете дажье не верийть в гад энд дэвол… Э-э-э… Бог и дьяволь. Но поверить мне — они существовать, так же, как и дар прорицьятелья…

— Достаточно, Том! — перебил я Бомбадила. — Здесь это неуместно!

— Вот не был бы этот англицкий господин нашим союзником… — Начал было ершиться Шарманазашвили, горячо вступаясь за свою материалистическую веру, как я перебил и его:

— Вы тоже много не знаете, товарищ капитан государственной безопасности. Поэтому не сотрясайте зря воздух! Мир куда сложнее, чем вы его себе представляете!

— Ну, уж в своих словах я убеждён! — Рубанул воздух рукой, словно шашкой начальник школы. — И в поповские побасенки уже давно не верю!

Блин, не верит он! Я чуть было не расхохотался ему в лицо. А уж как я-то не верил! Еще и месяца не прошло, как я был убежден, что ничего сверхъестественного не существует. И что после смерти вообще ничего нет — ни рая, ни ада, ни посмертия, ни перерождения… А вот нате — не обляпайтесь! И так мне отчего-то захотелось похулиганить, что прямо спасу нет. Похоже, что адреналин в моих жилах еще не выветрился после схватки с гребаным упырём.

— Ну, что ж, Владимир Харитонович, — я уселся на лавку в беседке и сдернул с ноги сапог, — смотрите, раз уж вы так уверены…

Я стянул второй сапог, сбросил с себя эсэсовский китель и рубашку. Оставшись с голым торсом, я начал стремительно преображаться прямо на глазах опешившего начальника школы…

[1] Александр Романович Беляев (1884 — 1942) — русский писатель-фантаст, репортёр и адвокат, журналист. Один из основоположников советской научно-фантастической литературы, первый из советских писателей, целиком посвятивший себя этому жанру.

[2] Отрывок из стихотворения «Бородино» поэта Михаила Юрьевича Лермонтова. Было написано в 1837 году. Посвящено Бородинскому сражению 7 сентября 1812 года, в котором русская армия сражалась против французского наполеоновского войска.

[3] Строчки из поэмы Александра Твардовского «Василий Тёркин. Книга про бойца» — одно из главных произведений в творчестве поэта, получившая всенародное признание. Поэма посвящена вымышленному герою — Василию Тёркину, солдату Великой Отечественной войны. Поэма начала печататься с продолжением в газетном варианте с 1942 года и была закончена в 1945 году. Первое отдельное издание ещё незаконченного произведения вышло в том же 1942 году.

Думаете, я сразу вернул себе свое настоящее «лицо»? Лицо Романа Перовского, разумеется, ведь Виктора Чумакова больше не существовало! Хотя, если хорошенько постараться, возможно, я и сумею со временем вернуть свой «старый» — настоящий облик. Вот только вопрос: а надо ли это делать? По моему скромному разумению — нет.

Конечно, я долгое время был к нему привязан, как сказал бы ослик Иа. Но большого сожаления по утрате своего внешнего вида уже не испытываю. А после того, как мне довелось побывать в разных личинах (даже в одной юной девушке, жаль «распробовать» её, как следует, не удалось), я уже стал смотреть на физическое содержание совершенно другими глазами.

Да и часть памяти Чумы (не меня, а который первый всадник), нимало помогла в осознании бренности нашей физической оболочки. Ведь недаром он меняет тела, в которых возрождается с завидной периодичностью. Есть здесь какая-то тайна, или скрытый смысл — не знаю. Но ведь отчего-то всё происходит именно так, а не иначе.

И думается мне, что умирая в своём времени, я встретил бабку-колдунью Акулину не просто так… Нет, не случайно! Вообще все якобы случайности, происходящие вокруг меня — нифига не случайны. Хотя на первый взгляд, всё вроде бы и так… А вот если остановиться, и задуматься — уже всё и не так… Это, уже как Леня Агутин пел в своё время: всё так и не так…