– Население Сити – пять миллионов, если не больше, – непонятно пояснил Белый и склонился над коробкой с таким хищным выражением лица, что та опасливо съёжилась. – И из всего многообразия потенциальных жертв это, с позволения сказать, существо выбрало именно колдунью, да не простую, а из рода Флорабелио. Куда оно вообще смотрело?

– В светлое будущее? – предположила Летти, не отвлекаясь от собственных записей.

– Ну разве что будущее было настолько ослепительным, что бедная мерзость зажмурилась всеми своими тринадцатью глазами и совершенно случайно влетела в открытую форточку, – согласился он. И – сделался вдруг задумчивым: – Но что-то мне не верится в совпадения… Не окажешь мне любезность, о диковинка?

– Смотря какую, – осторожно ответила Виттория, прикидывая, получится ли у неё заскочить домой по дороге и нормально позавтракать.

Не то чтобы утром ей не терпелось поскорее оттащить свою добычу в агентство, но кто же знал, что безжалостный шеф столь живо отреагирует на одно-единственное сообщение, отправленное с сонных глаз, и велит немедленно явиться к нему со злосчастной коробкой.

«Заботится, что ли? – промелькнула невероятная мысль. Но тут же Виттория одёрнула себя: – Да нет, не может быть, он же в прямом смысле чудовище».

– На самом деле – любую, какую мне будет угодно, благодаря нашему всесторонне продуманному договору, – фыркнул Белый, точно прочитав мысли. – Но пока о многом я не попрошу. Зайди-ка к господину Книжнику и узнай у него, сталкивался ли он с подобными тварями.

Предложение выглядело разумным, к тому же оставляло пространство для манёвров с завтраком, потому оставалось только кивнуть, соглашаясь, что Виттория и сделала. И добавила, не подумав:

– А вы чем займётесь? Ой, – смутилась она запоздало. – Не подумайте, что я в укор или что-то вроде того…

Но Белый и не подумал обижаться – напротив, развеселился:

– О, мне дело найдётся, поверь. И, полагаю, не одно.

***

В книжной лавке на улице Тюльпанов Виттории уже доводилось бывать раньше, но лишь однажды – когда Летиция торопливо представила её угрюмому хозяину, забрала свой заказ и ретировалась. Запомнилось с того раза не так уж много. К примеру, то, что внутри помещение было гораздо больше, чем можно было бы предположить по фасаду, гротескно сплюснутому с боков другими зданиями… Или то, что приходить сюда раньше полудня смысла не имело, ибо хозяин явно не считался с поговоркой: «С солнцем вставай – добра лопатой загребай».

То есть лопата-то у него, конечно, на пожарном щите была, но явно не для добра.

– Подождём? – робко предложила Виттория, уставившись на табличку «Закрыто».

– Постучим, – с неясной угрозой в голосе откликнулся Рю – и, не откладывая в долгий ящик, замолотил кулаком в дверь.

Должного результата это не принесло. Точнее, тишина в недрах книжной лавки стала особенно глубокой, настороженной и внимательной, и теперь словно бы заявляла: тут никого нет, кыш-кыш.

– Может, господин Книжник спит? – попыталась Виттория оправдать его – так, на всякий случай, ибо уклоняться от выполнения необременительных пожеланий Белого Лиса было чревато серьёзными последствиями даже для того, кто об этих самых пожеланиях знать не знал. – Или очень занят. Или его нет.

– Досадно, – протянул Рю разочарованно. И добавил, чуть повысив голос: – Досадно, что этот достойный господин вовремя не узнает, почему за его головой охотятся нынче целых два чудовища с далёкого востока.

Тишина за дверью охнула, выругалась и подозрительно поинтересовалась:

– И почему же?

– Сложный вопрос, уважаемый, – живо откликнулся Рю, улыбаясь в сторону. – Я простой воин и не знаком со светскими хитростями, но предположу, что ответ тянет по меньшей мере на чашку чаю.

Тишина задумалась на несколько секунд, а затем, тяжко вздохнув, загремела замками.

К чести господина Книжника, похоже было, что он и впрямь лишь недавно проснулся, потому что вышел к незваным гостям в халате, расшитом золотистыми хризантемами и небрежно накинутом поверх фланелевой пижамы. Широкий пояс, замятый и перекрученный, тянулся за ним по паркету, как хвост, а глаза сквозь толстенные стёкла очков в полумраке казались особенно сердитыми.

– Госпожа Флорабелио, – произнёс Книжник с укоризной.

Виттория невольно втянула голову в плечи и стиснула ткань юбки в кулаках.

– Д-доброе утро?

– Это мы поглядим, – буркнул он в ответ с нескрываемым скептицизмом. И добавил неласково: – Проходите.

Несмотря на показное нерадушие, хозяин и впрямь пригласил их в помещения за прилавком, усадил на потёртые диваны, обитые коричневой ребристой кожей неведомого зверя, и вручил по огромной, почти пол-литровой кружке крепчайшего чёрного чая. Свою он ополовинил одним долгим глотком, нахмурился и произнёс: