– Мы и были друзьями, – отвечает она. – А теперь мы что-то большее. Я пока не хотела ничего говорить, потому что знала, что ты не одобришь.

Порыв злости чуть не сбивает меня с ног. Они теперь вместе? Сколько же наглости у этого парня. Он бросил ее умирать, потом набивался к ней в друзья несколько месяцев, а теперь он с ней встречается?

– Нет, – рычу я.

– Да ладно тебе, Слоан. Я знаю, ты думаешь, я для него слишком наивная и неопытная, но…

– Наивная? – с безрадостным смехом перебиваю ее я. – Это уже выходит за рамки наивности.

– Это еще что значит?

– Это значит, что ты и понятия не имеешь, во что вляпалась.

Несмотря на то что я лежу в кровати и не шевелюсь, мои часы то и дело спрашивают, не на пробежке ли я и не хочу ли я сделать передышку. Предлагают помочь мне помедитировать над всеми своими ошибками, прежде чем идти на расстрел. Мой пульс ни капли не упал с того момента, как Эр Джей устроил мне засаду, и я не могу перестать ломать голову над тем, как признаться во всем Кейси. Как объясниться, не имея для нее ни одного удовлетворительного ответа.

Черт.

Кажется, у меня паническая атака.

Или сердечный приступ. Может, сценарист моей жизни сделает мне такое одолжение и убьет меня наконец.

Последнее время я много думаю о потерях. О том, каким маленьким стал мой мир после смерти матери. Смерти вообще это свойственно, она все и всех обчищает до костей. Мамы больше не было. Папа тоже пропал. Скорбь выгрызает в твоем существовании дыру, которую нельзя залатать никаким количеством секса и нелегальных развлечений.

А потом я увидел те стопари. Машину, наполовину утонувшую в озере.

Кейси наполнила дыру во мне светом. Зажгла миллиард звезд. Все это очень сопливо и вдвойне депрессивно, но это правда. Она больше чем просто особенная. Она из тех людей, которых так мало, которые всех вокруг вдохновляют своим состраданием и добротой. Ни капли эгоизма или чувства какого-то превосходства.

Ну и, конечно же, мне надо было попасться ей на пути и отравить ее. Медленная, почти незаметная смерть.

В комнате становится душно, и воздух комом встает в моем горле. Мы с Эр Джеем оба легли где-то через час после отбоя, и теперь я лежу в темноте и тишине, отданный на растерзание собственным мыслям. Все пялюсь в потолок в ожидании какого-то озарения, плана действий. Пока что ничего из этого не торопится мне являться.

Подавив стон, заваливаюсь на бок с телефоном в руке. Приглушив яркость, чтобы не будить Эр Джея, я каким-то образом оказываюсь в старых диалогах с Гейбом.

Последнее сообщение – его просьба встретить его у лодочного сарая, потому что ему надоел выпускной.

И все.

Дальше только мои вопросы после его исчезновения.

Так что я листаю все дальше и дальше назад, и грудь сжимает тисками при виде многих лет разговоров с моим лучшим другом. Дурацкие шутки. Пошлые шутки. Глупые мемы. Пошлые мемы. Обсуждения планов. Подтверждения планов. То там, то сям попадаются темы серьезнее.

Хей. Я знаю, сегодня годовщина смерти твоей мамы. Дай знать, если я могу тебя как-то отвлечь. Я с тобой, Бишоп.

Господи, Г. Поверить не могу, что твой отец так тебе шею намылил при всех. Надеюсь, ты знаешь, что все, что он сказал, – полная хрень. Ты совсем не конченый.

Взгляд цепляется за один конкретный разговор. Он очень размытый, таким и должен был быть, но мы оба знали, о чем шла речь, когда я отправил то сообщение.

Я: Спасибо, что прикрыл, Г. Очень тебе благодарен. Кто знает, где бы я был, если бы не ты.

Гейб: Всегда, Бишоп. Ты бы для меня сделал то же самое.

Я: 100 %.

Черт. Как же я по нему скучаю. Да, Эр Джей мне очень нравится, но с Гейбом у нас целая история. Мы с ним наводили шороху с малых лет. Черт подери, мы даже девственности лишились в одну и ту же ночь на вечеринке в девятом классе, а потом шептались об этом, как девчонки. Он – один из немногих, с кем я могу быть собой.

Гейб, и теперь вот Кейси.

Я безнадежно застрял между ними двумя. И никуда не деться.

Когда давление в груди становится нестерпимым, я пишу Кейси, просто чтобы покончить с этим.

Я: Не спишь?

Проходит почти двадцать мучительных минут, прежде чем она отвечает. Три точки набираемого сообщения появляются и исчезают. Два раза. Три, четыре.

Кейси: Нет.

Я: Прости, если разбудил.