— Никуда он не поедет. Там капот открыт и, похоже, кто-то типа тебя, такой же запасливый, открутил там все, что смог. Я краем глаза глянул — провода торчат во все стороны, так что там, похоже, нет ни свечей, ни аккума уже.

— Блин. Вот западло то, а…

Мы с Вовой вернулись по машинам.

Я плюхнулся за руль «Оки», выжал сцепление, срабатывающее только где-то на уровне пола, выжал газ, и чертова пародия на машину, надсадно ревя, начала разгоняться, но с такой скоростью, что мне выть захотелось. Ну и бричка…

Блин, доеду до города — пошло все на хрен, еду искать нормальную тачку, желательно хотя бы с 2.5 литровым движком.

Хотя…если мы в лагере останемся — на кой черт мне машина?

Долго ехать в спокойствии и тишине не получилось. Аня, которая, похоже, физически не умела долго молчать, решила поговорить, и ее опять понесло на выяснения, что-где-как.

— Жень, а Жень…

— М?

— Раз уж ты все равно признался, что с эвакуацией наврал мне…

— Не наврал, а недоговорил, — поправил я ее.

— Не суть, — поморщилась Аня. — Так вот. А что мы вообще собираемся делать, ну…если ты прав? У тебя же есть какой-то план?

— Ну…скажем так, у меня есть лучше, чем план. У меня есть заготовки плана, — усмехнулся я.

— Чего?

— Эх ты…классику знать надо! — пожурил я ее. — Короче, да, есть, но без деталей. Сначала придется в Бадатии осмотреться и понять, что вообще происходит. Если с эвакуацией я окажусь прав — никому мы на хрен не нужны, то тогда в дело мои заготовки и пойдут…

— Так что за заготовки? Ты нормально можешь объяснить?

— Общая идея такая — нужно место, где можно спокойно отсидеться, отдохнуть, подготовиться и разобраться, к чему все идет. И место нужно тихое, чтобы туда не забрели мертвяки, мутанты, и самое главное — бандиты.

— И у тебя есть такое место?

— У меня — нет. Но есть мысль, где оно может быть. Пока что действуем с прицелом на эвакуацию, хорошо? Пусть план «Б» останется планом «Б».

Ну не хочу я преждевременно озвучивать, что и как. Считайте суеверием, но хочешь насмешить бога — расскажи ему вслух о своих планах.

Аня, судя по всему, осталась удовлетворена моими ответами и просто кивнула.

— Кстати, про вранье и недоговаривание, — хмыкнул я и обернулся назад — как и ожидалось, Леха, которому я накануне позволил подзарядить телефон от пауэрбанка, полночи играл на нем в игрушки и теперь отсыпался. — Ань. А как так вышло, что за полгода, пока мы встречались, я Леху ни разу не встретил у тебя дома — я ведь и в гости заходил, и подвозил тебя со страйка не один раз. И не то что не встретил — даже не слышал о нем.

Она пару раз моргнула от столь неожиданного переключения темы. Но я продолжал вопросительно глядеть на нее и даже задрал бровь, мол, что молчишь? Отвечай давай!

— А, — отмахнулась она слишком уж театрально, — Да так просто совпадало.

Я нахмурился, и она вынуждена была «расширить» свой ответ.

— Ну Леха то в лагере, то мама приезжала ненадолго и он с ней был. Родственники как-то забирали… В конце концов, он же не прикован к квартире…

Врать у нее получалось плохо. И сама версия не очень, и видно, что придумала ее Аня на скорую руку, прямо сейчас. Ну вот есть люди, которые врать паталогически не умеют. И ты, Анечка, одна из таких.

И зачем, спрашивается, врать? Что такого, что она вынуждена о брате заботиться, пока мать в отъезде? Или, может, не брательник он ей? Сын? Нет, вряд ли… Я Леху попытался разговорить, и толком ничего не добился, но в чем был твердо уверен — Аня ему не мать. Да и по возрасту не совпадает — слишком большой уже. Вот в чем я не сомневался, что никаких случайностей не было, она специально так все подгадывала, чтобы я не знал, что на ней несовершенный ребенок висит.

— Как-то это все…странно, — протянул я, — впрочем, ладно.

Тут я оживился, кивнул ей на лобовое стекло, точнее на то, что виднелось впереди.

— О, смотри-ка! А вот и город во всей красе, да-а-а… Помнишь, что я говорил про то, насколько быстро все станет грустно? Любуйся, солнышко!

Мы вывернули из-за горы Кабанья, и перед нами уже Бадатий.

Сам город оставлял о себе гнетущее впечатление. Тут явно все началось немного раньше, чем у нас в Приморском, и развивалось быстрее, сильнее.

Уже сейчас было видно — Бадатий умирает. Тут и там надо городом виднелись столбы дыма. Где-то он был густой, с прорывающимися ленивыми языками пламени, а где-то уже скорее просто струился от выгоревших дотла бетонных коробок.