— Там вода и пиво. Я прихватил бутылку красного, если ты хочешь вина вместо пива.

Я заметила янтарную бутылку пива рядом с раковиной и взяла себе такую же.

— Нужна помощь?

— Нет. Просто расслабься.

— Это все, что я делала сегодня. — Расслаблялась и беспокоилась. Но я осталась на своей стороне острова, потягивая пиво, пока он перекидывал полотенце через плечо и доставал разделочную доску и нож. Затем он начал доставать из холодильника овощи и пучок салата-латука. — Что у нас на ужин?

— Стейки готовы для гриля. Картофель уже в духовке. Подумал, что еще приготовлю салат на скорую руку.

— Ты умеешь готовить?

— Я умею готовить, — сказал он, начиная нарезать помидор. Судя по запаху жарящегося картофеля, ужин будет восхитительным.

Он нарезал салат босиком, выглядя сексуально, очаровательно и совершенно непринужденно на кухне. Осознание того, что он был королем этого дома, как и всего города, ужасно заводило. Однажды, если музыка вернется, я обязательно напишу песню об этом человеке.

Дюк Эванс заслужил чертовски хорошую песню.

Я хотела увековечить его в текстах песен. Точно так же, как я поступила со своим отцом.

— Мой папа готовил, — сказала я. — Не все время, но часто. Ему нравилось приходить домой с работы пораньше несколько дней в неделю и опережать маму на кухне. Он надевал ее фартук в цветочек, чтобы приготовить для нас что-нибудь необычное.

— Какое твое любимое блюдо из тех, что он готовил?

— Тако. Они не были изысканными, но мама любила тако. А папа любил маму, так что мы ели много тако.

Я улыбнулась, представив, как он отодвигал ее стул и накрывал салфеткой ее колени. Потом он приносил ей тарелку с тако и вел себя так, будто это были улитки.

— У моих родителей были свои шутки, — продолжила я. — Мой отец был мастером пошлых, чрезмерных жестов. Если выпадал шанс заставить мою маму покраснеть и захихикать, он пользовался им. А потом он спрашивал ее, достаточно ли это было сырно. В лучшем случае она оценивала по шкале «чеддер», — я подняла руку над головой, затем опустила ее ниже талии, — в худшем — по шкале «Американских синглов».

— Потому что на самом деле речь шла не о сыре.

— Именно. — Я представила улыбку мамы, когда она сообщила новость о том, что его стараниями получилась посредственная моцарелла. И услышала папин смех, когда он сказал: «Неуловимый святой швейцарский» (прим. ред.: речь идет о швейцарском сыре).

Дюк отложил нож и оперся руками о столешницу.

— Что с ними случилось?

— Автомобильная авария. Это было примерно через три месяца после того, как я переехала в Нэшвилл. Однажды вечером они пошли в кино и так и не вернулись домой.

Он опустил голову.

— Мне жаль.

— Это было очень давно.

— Мне не следовало рассказывать тебе об аварии. — Его челюсть сжалась. — Вероятно, я вернул тебя в то время. Черт, мне жаль.

— Нет, все в порядке. Я была рада послушать.

Он покачал головой, пригвоздив меня взглядом своих голубых глаз.

— Пришло время, детка.

— Для картошки?

— Нет. — Он обошел остров и положил руки мне на плечи. — Пришло время тебе рассказать мне, что происходит.

— О, — пробормотала я.

— Я должен знать, с чем я здесь имею дело. — Его большие пальцы поглаживали мою кожу. — Я хотел дать тебе немного времени. Дать нам немного времени, чтобы просто привыкнуть друг к другу. Но мне не нравится, что я иду по минному полю с повязкой на глазах.

— Хорошо. — Я глубоко вздохнула, готовая начать все с самого начала, когда в дверь позвонили.

Брови Дюка сошлись на переносице, и он опустил руки, стягивая полотенце с плеч. Он швырнул его за спину на остров, затем вышел из комнаты, оставив меня и мое пиво.

Почему я так нервничала, собираясь рассказать ему свою историю? Когда я сказала Эверли, что доверяю Дюку, я не шутила. Этот человек ни за что не предал бы меня. Но какая-то часть меня хотела крепко держать свои секреты под замком. Может быть, я боялась, что он будет думать обо мне хуже.

Да, я была глупа. Я отдала слишком много контроля не тем людям. Женщина была мертва, и это случилось из-за меня.

Но это была не моя вина. Ни в чем из этого не было моей вины. По крайней мере, это было то, что я твердила себе в течение нескольких недель.