Шрифт:
– Вы заблуждаетесь! Отпустите меня сейчас же!
– Элен, моя нежная и прекрасная Элен! Поцелуй! Подарите мне один-единственный поцелуй!
Голос у него был бархатный, низкий, обволакивающий. Во взгляде Кентена читалось страстное желание, безоглядная любовь. Элен пришло в голову, что мужчина, который умоляет ее сейчас о поцелуе, ни разу не причинил ей зла. С неизменной любезностью и щедростью он помогал ей, заботился о ее дочери, об их с Вероникой комфорте, вывозил их по воскресеньям на прогулки. Он был рядом, терпеливый и внимательный, в то время как Александр на другом конце Франции, а может, и за границей прекрасно жил с Магали и улыбался, склоняясь над колыбелью их общего малыша… Она так его любила, терпела все его выходки, а он? Предал ее, от нее отказался! От глухой боли сжалось сердце, ноги у Элен вдруг стали ватные, и она прошептала:
– Кентен!
Он прижал ее к своей груди – задыхающуюся, готовую разрыдаться.
– Нет, Элен, не нужно плакать! Забудьте его, вы заслуживаете счастье! Я здесь, и я вас не оставлю!
Он встал, взял молодую женщину на руки и перенес ее на канапе. Свечи почти догорели, в комнате сгущалась темнота. Кентен потянулся к ее полуоткрытым губам, и они ответили на поцелуй. Сперва робко, но потом… Под искусными прикосновениями мужских губ Элен ожила, почувствовала головокружение. Так приятно ощущать, как тебя обнимают мужские руки, и знать, что больше не о чем печалиться…
Он же, ослепленный этой внезапной уступчивостью, нежно пробуждал в ней желание. Целовал еще и еще, в то время как руки блуждали по ее небольшим грудям и обнаженным плечам, спускались к ее ногам, длинным и стройным.
– Элен, дорогая, ты прекрасна! Я люблю тебя, я тебя обожаю!
Обращение на «ты», более интимное, скрепило сговор двух тел. Он приподнял подол платья, обнажая затянутые в черную дымку бедра, и наклонился, чтобы поцеловать полоску обнаженной кожи между чулком и этой зоной тени, которую ему еще предстояло открыть.
Кентен старался не спешить, подводил Элен к наслаждению так, чтобы она не вышла из состояния блаженного бреда, в котором пребывала, – томная, чувственная, так не похожая на себя. И вскоре он был вознагражден за свои усилия: позабыв все свои сожаления и страхи, Элен стала отвечать лаской на ласку. Дрожащими руками она помогла мужчине раздеться, спеша прикоснуться к телу, о котором еще ничего не знала. С жадностью ее тонкие пальцы принялись играть на его теплой коже, на крепких мускулах.
– Кентен! О Кентен!
Она с упоением повторяла его имя. Это Кентен держит ее в своих объятиях, Кентен прижимает свое по-мужски красивое лицо к ее груди… Александр исчез из ее мыслей, она его предала! Она предлагает себя другому! Невероятная радость охватила ее, заставляя забыть о стыдливости и сдержанности.
С канапе они соскользнули на шерстяной ковер. Элен была уже полностью обнажена – грациозное создание с кожей светящейся белизны. Он застыл над ней с напряженным в предвкушении экстаза лицом, страшась не столько самого момента обладания, сколько ее возможного разочарования.
– Иди ко мне! – проговорила она, нежно его обнимая.
* * *
Вызывающие восторг первые ласки, головокружение от обладания – ощущения мужчины; приятное удивление той, которая ему отдается, а потом – вздохи умиротворения и слова любви… Но Кентен не собирался этим довольствоваться. Он не мог нарадоваться свершившемуся чуду: подумать только, Элен принадлежит ему, она не отвергает его, готова исполнить любые его фантазии! Когда же они наконец уснули, небо за колокольней кафедрального собора Сен-Пьер-д’Ангулем окрасилось в пурпурные рассветные оттенки.
Для Элен начиналась новая жизнь – период спокойного счастья, которому суждено было продлиться три года.
Уступив страсти Кентена, она обрела того, на кого можно положиться, мужчину серьезного, заботливого и исключительно галантного. Жить вместе они стали не сразу, чтобы не огорчать Веронику, но Кентен звонил своей возлюбленной каждое утро и каждый вечер. По субботам ей приносили цветы – букет розовых тюльпанов с милой запиской. В сравнении с Александром Кентен казался прекрасным принцем из сказки. Никогда супруг не осыпал Элен такими знаками внимания!
Следуя совету судьи, она отправила родителям Александра большой конверт с фотографиями танцующей Вероники – исключительно удачными, поскольку девочка обладала прирожденной грацией, которая отличает будущих звезд сцены. К фотографиям Элен приложила письмо, в котором поведала их печальную историю, рассказала о крахе их с Александром супружеского союза. Оставалось только дождаться ответа.
И вот в июле, незадолго до начала летних каникул, из Кассиса пришло письмо. Элен не успела еще его распечатать, а сердце уже сжалось от мучительных воспоминаний. Кассис, прекрасные земли Прованса, дикие вершины Меркантура… Кассис, где она познакомилась с родителями Александра – его отцом, носившим черный берет на седых волосах, чуть более длинных, чем Элен привыкла видеть у пожилых мужчин, и с его доброжелательной, но сдержанной матерью. Сама она была в ту пору еще так молода! Но уже тогда в ее жизни было поровну радости и страданий. Радости, потому что пережила страстную ночь любви в объятиях Александра вопреки всем церковным запретам, страданий – из-за нерешительности, а иной раз и жестокости любимого.