— Коль это амброзия, так словно с Земли не уходил! — выпалил я, подсознательно ожидая, что сейчас из глотки со словами выйдет пламя.

Жар в желудке постепенно прогрел всё тело, и казалось, что от кожи пошёл пар, а, может, и не казалось. Тем не менее, я умудрился захмелеть даже от этого одного глотка, а потому не сразу спохватился, что сболтнул лишнего. Да, шпион из меня никудышный вышел.

— Земля… — произнёс хозяин дома, словно пробуя слово на вкус. — Далековато тебя занесло.

Он обошёл меня, подтащил стул ближе и оседлал его, обратив спинкой ко мне. Сделал глоток из своей кружки, жмурясь от удовольствия. Взгляд водянистых глаз вдруг стал острым и словно просвечивающим меня насквозь.

— Когда-то я дал слово одной старой подруге, что помогу тому, кто придёт ко мне с Земли. Сейчас её уже нет в живых, но это уже неважно, — по его лицу пробежала тень. — От своих слов я не отказываюсь. Как ты совершил переход?

— Не то чтобы его совершил я, — чувствуя, как язык начинает заплетаться, честно пытался удержать внезапно отяжелевшую голову. — Мне помогла одна из ваших. Она же направила меня к тебе.

— Она?.. — мужик сощурился. — Как её зовут?

— Мишон, — осоловело выдал я.

— Мишон? — кустистые седые брови хозяина взлетели вверх. — Жива, старая карга! — он аж подскочил на стуле, улыбаясь. — Вот, значит, как. На Земле, стало быть, обитает?

Ангел в моей голове молчала, что я принял за одобрение, иначе бы давно уже попросила замолчать.

— Жива, — медленно кивнул я, чтобы не упасть с софы от резкого движения. — И даже находится сейчас ближе, чем ты думаешь. Прямо в этой комнате.

По меняющемуся лицу мужика я понял, что поторопился с изначальной оценкой его возраста: из-за щетины и серой неопрятной шевелюры я думал, что передо мною почти старик, но сейчас, видя его ожившие заблестевшие глаза и поближе разглядев пусть худое, но когда-то явно тренированное тело, осознал, что передо мной мужчина, тянущий лет на тридцать пять-сорок, если судить по земным меркам. Хотя кого в наше время может удивить столетний старец в теле добра молодца? То-то и оно.

Хозяин квартиры вдруг заозирался, перекрестился совсем поземному и сделал рукой оборот вокруг себя, словно что-то чертил в воздухе, отгораживаясь от призраков прошлого.

— Лгать нехорошо, молодой человек, — он укоризненно погрозил мне пальцем. — Тут никого нет, кроме нас двоих.

— Есть, — возразил я, склоняясь и подпирая челюсть рукой. — От твоей подруги мало что осталось. Только сознание, и оно сейчас вот тут, — осторожно постучал указательным пальцем по виску. — Как ты думаешь, каким образом я сумел тебя найти, впервые оказавшись в этом городе и не наделав при этом шуму? Это она привела меня сюда.

Из мужика словно выпустили весь воздух, он тяжело обвис на спинке стула.

— Добегалась, бесёнок, — с горечью в голосе проговорил хозяин, глянув на меня совсем другими глазами. — А я ведь предупреждал. И что же вам сейчас от меня нужно?

— Знания, — ответил я с молчаливого одобрения Мишон. — И начнём с имени, — протянул руку. — Антон.

— Кайрон, — с усмешкой ответил ангел, пожимая мою ладонь. — А теперь добавь конкретики, девочка, что ты хочешь, чтобы я ему дал?

Мишон наконец перестала молчать, и меня на какое-то время выключили из разговора как самостоятельную единицу. Я служил голосом для своего ангела.

— Я рада тебя видеть, Кайрон, — поприветствовала старого друга Мишон. — А теперь расскажи мне, что случилось с Шианикой? Какие успехи у Олли? Насколько продвинулись пустые? Что говорит совет трёх? Где сейчас Зейнал и Цивиус? Какие цены в квартале ремесленников? Знаешь координаты действующих переходов? Сколько у тебя есть сейчас камней душ?

Кайрон хмыкнул, залил в себя остатки амброзии, отставил стакан и начал обстоятельно отвечать. Я слушал, мало что понимая, но старался запоминать новые имена и слова.

Глаза хозяина сверкали, делая его совсем молодым, особенно когда он принялся рассказывать о том, как совет отправил за грань три сотни каких-то архангелов, вместе с некими Цивиусом и Зейналом, после чего вернулись только эти двое. Страшно изуродованные и едва волочащие свои тела. После такого совет решил, что они дезертировали, а затем и вовсе поместил их на Дорнийское дно.

После таких слов Мишон надолго замолчала, я чувствовал, что от неё идут странные сигналы, но распознать почему-то не получалось. Пришлось прервать молчание своей ментальной сожительницы и внести свою лепту в разговор: