Элестор приподнял медную бровь, склоняясь ближе, так что его затхлое дыхание, пропитанное вином, коснулось моих щёк. Сердце гулко стучало в ушах, и я стиснула зубы, дрожа от жара, что поднимался по шее, словно слишком тесный ошейник.

— Каково это, миледи? — он насмешливо выделил титул. — Знать, что ты — всего лишь напоминание обо всех потерях короля?

Его хищная, угрожающая улыбка прорезала лицо, а слова пронзили сердце, словно кинжал. Лёгким движением он откинул выбившийся локон с моего лица. Я поморщилась, инстинктивно отстранившись, даже когда моя сила зарычала, требуя возмездия.

Но, прежде чем он успел коснуться меня, за его спиной возникла тёмная вспышка, и золотая перчатка обхватила его запястье.

— Её нельзя трогать, лорд Тиелла, — прогремел Драйстен.

Мы с Элестором удивлённо заморгали, поражённые тем, что Драйстен сумел освободиться из оков магии. Хотя, учитывая, насколько пьян Бог Бурь, возможно, это было не таким уж великим подвигом.

— Пойдём, Оралия, — продолжил Драйстен, вставая между нами и предоставляя мне возможность убежать.

* * *

Мы мчались по позолоченным залам дворца, и я сжимала трясущиеся руки, скользя ими по мягкой коже перчаток. Мы не произнесли ни слова — не было нужды. Элестор захочет отомстить, и я знала, что король в итоге встанет на его сторону.

Бог был бесценен для королевства. Он мог не только вызывать бури, но и рассеивать их. Сильные штормы случались редко, но, когда они происходили, Элестор всегда успевал остановить их прежде, чем разрушения становились катастрофическими.

— Вдохни, — тихо сказал Драйстен, его голос был таким низким, что только я могла его услышать несмотря на то, что рядом проходила горничная, одарившая меня осторожной улыбкой.

Я попыталась улыбнуться ей в ответ прежде, чем сделать то, что просил Драйстен.

— Ещё, — мягко добавил он.

Я вдохнула ещё раз. И ещё. Пока мои руки не перестали дрожать, а плечи не расслабились. Мы остановились перед массивными двойными дверями семейной столовой. Я провела рукой по лифу своего платья, голубая ткань слегка натянулась, следуя за моим неровным дыханием.

Двери медленно открылись, словно замок давал мне ещё мгновения, чтобы собраться, прежде чем встретиться с теми, кто ждал внутри. Я с облегчением выдохнула, увидев первым не Тифона, а Кастона.

Я вскрикнула его имя от радости. Инстинкт броситься ему в объятия был лишь слабым шёпотом в моём сознании, но желание всё же возникло. Этого было достаточно, чтобы я резко дернулась в его сторону, даже спустя все это время. Он тут же поднялся со своего места за столом, широко улыбаясь, его непокорные золотые волосы спутанно обрамляли лицо. Он раскинул руки, будто мы могли обняться, несмотря на броню и его мускулы — настоящий воин.

— Оралия, — поприветствовал он, ямочка на его левой щеке проступила ярче от его радости.

Король также поднялся со своего места, расправив крылья, а его челюсть напряглась, пока он пристально изучал меня. Когда они стояли рядом, различия между ними были заметнее. Кастон имел более светлый оттенок кожи, больше розовато-золотой, чем желтый, с золотистыми крапинками, рассыпанными по его скулам и предплечьям, словно веснушки.

Если Тифон был ослепительным светом солнца, то Кастон был его теплом — воплощение доброты и нежности.

— Почему ты опоздала? — резко спросил Тифон, его голос прогремел в небольшом пространстве, золотые щеки темнели от гнева.

Он видел сад — это читалось на его лице. Конечно, от него ничего не удастся скрыть.

— Ты в порядке, Лия? — одновременно спросил Кастон, его глаза тревожно изучали мои.

Я глубоко вдохнула, поправила манжет перчатки и изобразила на лице мягкую улыбку, склонив голову в почтительном жесте.

— Прошу прощения за опоздание, мой король. Лорд Тиелла задержал меня, — произнесла я как можно быстрее.

На лице Кастона мелькнуло беспокойство, едва он услышал это имя. В его характере было нечто, чего не хватало его отцу: мягкость, сострадание, заставлявшее его яростно защищать тех, кого он любил. Я ненавидела, как часто его не было рядом. Возможно, если бы он был в замке чаще, мы бы нашли иной способ контролировать мою силу.

— Горящие Солнца, — выругался Кастон, его рот сжался в напряжённую линию. — Что он сделал?

Я не ответила. Вместо этого обошла длинный стол, проходя мимо стража Кастона, Михаилиса, и одного из советников Тифона, Мекруцио. Я держала голову опущенной, пока не достигла короля. Медленно опустившись, я скрыла гримасу, когда мои колени ударились о твёрдый, холодный каменный пол. Сердце стучало в горле, пока я прижимала три пальца к виску, не смея поднять взгляд.