— Хорошо. Дальше… — она усмехнулась, ее лицо стало серьезным и отрешенным, она больше не смотрела на Ричарда, — дальше я рыдала, слезы градом стекали по моим щекам. Я прощалась с тобой, я прощалась со своей жизнью. А когда кончились все слезы, меня не стало, я просто перестала существовать. Когда меня вели, мне было абсолютно все равно. А потом… потом постепенно стало что-то меняться во мне. В моей душе назревал мятеж. Я не позволила им руководить мной, хотя бы отчасти. Я не стала надевать то, что для меня было приготовлено. Свою последнюю одежду я выбрала себе сама. Мой взгляд больше не был осунувшимся и отрешенным. Я прихватила с собой нож, — после этих слов она, наконец, взглянула ему в глаза, ей хотелось увидеть его реакцию. И она увидела, как приподнялась его бровь. — Не переживай, я им не воспользовалась. Я не ожидала той реакции, которая сковывала всех. Мне казалось, что это был мой страшно опасный вид. И только позже я поняла, что все видели во мне ее — Диану. И вот такая, готовая постоять за свою жизнь, я очутилась в зале Совета. Я не буду рассказывать, что там происходило внутри, я и сама до конца не все поняла. Но, похоже, свою роль я сыграла просто замечательно. Потом мы разговаривали с Георгием. В итоге он стер мне память. Потом, не знаю, где я вообще очутилась, но помню одну девушку, которая назвалась моей подругой и сильно переживала за меня. Она рассказала, что произошло со мной там, на отдыхе, но ни разу не упомянула о тебе. Сейчас я знаю, почему о тебе в моей жизни никто тогда не знал. В тот же день я села на самолет и оказалась дома. Я могла знать, что со мной происходило только по рассказам Ирины. Я чувствовала, что это не все, что должно было быть что-то еще, что-то очень важное для меня. Я пыталась вспомнить хоть что-то, но тщетно. И вот, какой-то момент я вспомнила тебя. Но я знала только то, что тебя зовут Ричард. И все. Проходили дни, и как я не пыталась напрягать свою память, я не могла вспомнить больше ничего. Мой отец мне тогда сказал, что потихоньку, понемногу, постепенно какие-то крупицы моей памяти будут возвращаться ко мне. Как он был тогда не прав. Память ко мне вернулась в один миг вся и сразу. — Она пристально смотрела ему в глаза. — Вот как-то так.

В комнате ненадолго воцарилось молчание.

— Скажи, а о чем вы разговаривали с Георгием? И каким образом к тебе вернулась память?

Александра посмотрела на него и у нее вырвалась усмешка.

— То, о чем мы говорили с Георгием — тебя не касается. И неужели ты думаешь, что после того, как я здесь была перед тобою открыта и честна, а ты не ответил ни на один мой вопрос, я тебе расскажу, как ко мне вернулась память? — ее взгляд словно сверлил его.

— Я здесь, потому что ты сама меня позвала. Я слышал твой голос, он снова выворачивал меня наизнанку, как тогда, когда ты видела меня в последний раз. Ты кричала мое имя. И я не мог не прийти. Чтобы начать отвечать на твои вопросы, мне важно было сначала узнать, что ты помнишь, и как относишься ко всему произошедшему.

Послышался тихий звук. Ричард одернул рукав и посмотрел на часы (именно так показалось Александре), провел по сенсорному экрану и пристально посмотрел на нее.

— Мне пора, — произнес он и встал с пола.

Она вскочила с кровати и, встав рядом с Ричардом, умоляющим взглядом смотрела ему в глаза.

— Нет. Пожалуйста, нет. Не уходи.

— Мне, правда, нужно идти. Меня вызывают обратно на Глорию. Через два часа у меня вылет на самолете до базы.

— Значит, я тебя больше никогда не увижу, — Александра отвела взгляд в сторону и опустила голову.

Ричард расстегнул застежку кармана и достал лист бумаги.

— Вот, — произнес он.

— Что это?

— Твой билет на самолет. Я понимаю, что не имею права даже надеяться, что ты захочешь лететь со мной. Но все же…

— Мой билет? — переспросила она и, взяв листок в руки, прочитала свои данные. — Но откуда ты знаешь все это обо мне?

— Это не проблема… если что-то очень нужно узнать.

— Сколько у меня времени?

— Не более 10 минут.

— А вещи?

— Бери документы и только то, без чего просто не сможешь. Завтра у тебя будет время купить все необходимое, что тебе потребуется.

— Хорошо.

Выбежав из комнаты, она подбежала к отцу, смотревшему телевизор. Видя ее такую встревоженную, он сразу встал перед ней, строго посмотрев на выходящего из комнаты дочери Ричарда.

— Папа, ему нужно ехать, — шепотом произнесла Александра. — Ты же знаешь, мне без него никак. Я без него не смогу. Я еду с ним. Папа, ты меня слышишь? Мне нужно ехать с ним прямо сейчас.

Отец внимательно смотрел в глаза Ричарду.

— Хорошо, — наконец произнес он.

— Спасибо, папочка, — и она поцеловала его в щеку.

Александра побежала в соседнюю комнату к своей маме. А ее отец приблизился к стоявшему в дверном проеме Ричарду.

— Она сказала, что ты спас ей жизнь.

— Да.

— Расскажи, как это случилось?

— Но ведь она вам все это уже рассказывала.

Отец Александры покачал головой.

— Молчит, как партизан.

— На нее чуть не напал хищный зверь, мне удалось подоспеть вовремя, и тот остался ни с чем.

— Скажи, зачем тебе моя дочь?

— Я люблю ее, — искренне ответил Ричард.

— Значит, теперь ты за нее своей головой отвечаешь.

— Я за нее свою жизнью отдам.

— Вот только пусть этого никогда не потребуется.

Вбежав в комнату к маме, Александра разбудила ее.

— Что случилось?

— Мама, ты видела Ричарда? Он здесь. Он приехал.

— Нет, я его еще не видела.

— Мама, ты меня прости, ты же знаешь, я люблю его. Я просто не смогу без него. А ему надо ехать, далеко ехать. Я с ним. И папа разрешил.

— Ну, если папа разрешил, то пошли знакомиться с твоим Ричардом.

Она надела халат, поправила прическу перед зеркалом и последовала за Александрой.

— Знакомьтесь, — радостно произнесла девушка, — это — Ричард, а это — моя мама. А я одеваться.

— Татьяна, — услышала Александра, пробегая мимо Ричарда в свою спальню.

— А меня зовут Андрей Александрович. Но для тебя — просто Андрей.

— Ричард. Мне очень приятно познакомиться с вами.

— Мне тоже. Уж очень интересно было узнать, кто же этот Ричард, что так покорил сердце моей дочери…