Только её мольба о помощи, произнесенная шёпотом, всё ещё удерживает меня здесь, в больнице. Я стою возле её кровати в послеоперационной палате, сжимая в руках карту, хотя читал её столько раз, что мог бы процитировать по памяти.

Роуз Эванс.

Я рассеянно смотрю на спящую девушку, на её забинтованную и подвешенную ногу. Интересуюсь, удобно ли ей. Тепло ли. Снится ли ей кошмар из-за аварии. Наверное, надо попросить медсестер ещё раз осмотреть её. Убедиться, чтобы другие незначительные травмы тоже были обработаны как следует.

Я так погружен в свои мысли, что не замечаю доктора Чопру, пока она не оказывается прямо рядом со мной.

— Знаешь ее? — она снимает очки, фиксируя их на седеющих волосах, чтобы просмотреть подробности в медкарте Роуз. Я качаю головой. Она сжимает губы в тонкую линию, и морщинки вокруг них становятся глубже. — Я подумала, что знаешь, раз помогал.

— Она появилась в моем офисе в Хартфорде. Я почувствовал… — замолкаю. Не знаю, что именно я почувствовал. Что-то странное и смешанное. Неожиданное. — Я был вынужден остаться.

Доктор Чопра кивает, стоя у меня за спиной.

— С некоторыми пациентами такое бывает. Такие моменты напоминают, почему мы выбрали этот путь. Может быть, будешь приходить к нам почаще? Нам всегда нужна помощь.

Я слабо улыбаюсь.

— Я думал, ты перестала спрашивать.

— Я четыре года тебя изматывала. Теперь, зная, что это возможно, не думай, что я остановлюсь.

— Боюсь, мне придется тебя разочаровать, — говорю я, скрещивая руки на груди и выпрямляя спину.

— Ну и зря. У вас не так интересно, как у нас. Сегодня вечером, незадолго до твоего приезда, как раз был интересный случай. Кстати, это твой пациент, судя по записям. Бешенный придурок, если интересно мое мнение. Крэнмор? Крэнборн?

— Крэнвелл? У вас здесь был Мэтт Крэнвелл? — спрашиваю я, и доктор Чопра кивает. — Да, согласен с твоим мнением. Что случилось?

— У него в глазу была горсть коктейльных палочек.

— У него… что? — я морщу лоб, поворачиваясь к ней лицом. Доктор Чопра приподнимает плечо. — Его не перевезли в травматологический центр?

— Нет. Спасти глаз не удалось. Операцию провел доктор Митчелл. Наверное, это была веселая история, но очаровательный мистер Крэнвелл не поделился ею, — доктор Чопра возвращает мне карту Роуз со слабой, усталой улыбкой. — Иди домой и отдохни. Когда придешь в следующий раз?

— В четверг вечером, — рассеянно отвечаю я, смотря на имя Роуз в карточке.

— Тогда до встречи, — отвечает доктор Чопра и уходит, оставляя меня наедине со спящей пациенткой.

Та, от которой пахло пина-коладой. Та, которая, несмотря на травму, не вызвала скорую, решив вместо этого вломиться в мою клинику. Которая удивилась, когда я спросил, попала ли она в аварию на мотоцикле.

Я иду туда, где на виниловом стуле рядом с кроватью сложена одежда Роуз. Остались только ботинки и черная кожаная куртка. Всё остальное срезали с тела перед операцией. В одном из карманов куртки лежит маленький черный мешочек. Внутри металлические инструменты, на некоторых из них запекшаяся кровь. Поняв, что с их помощью она проникла в мою клинику, я убираю их обратно. Достаю её бумажник из внутреннего кармана. Беру водительские права, на которых прочитал её имя, когда разговаривал по телефону с диспетчером службы спасения. Документ зарегистрирован в штате Техас, город Одесса. Я просматриваю содержимое её кошелька, но там почти ничего нет, только дебетовая и кредитная карточки и двадцать долларов наличными. Ничего не подтверждает и не опровергает то, что подсказывает моя интуиция.

По крайней мере, до тех пор, пока я не убираю бумажник в карман куртки и натыкаюсь на какую-то карточку, которая валялась во внутреннем кармане.

Ещё одни водительские права. Принадлежат мужчине.

Мэттью Крэнвеллу.

3

—

БРОШЕННАЯ

РОУЗ

Я третий день лежу в этой постели.

Вчера Зофия привела База с собой и изо всех сил старалась подбодрить меня, говоря, что мое пребывание в этой больнице похоже на отпуск, только не веселый и без пляжа. И без песка. И без сексуальных парней. Так что это меня не утешило. Баз закатил глаза и положил свои первые три Комикса про Венома из серии «Темные начала» и мою колоду карт Таро рядом с кнопкой вызова медсестры, которая лежит у меня под рукой. Затем он задал вопрос, который душил меня больше, чем запах в киоске с хот-догами в разгар августовской жары: «Когда тебя выпишут?»

Недостаточно скоро.

И теперь, когда Хосе Сильверия стоит у изножья моей кровати, сжимая шляпу в обветренных руках, я сталкиваюсь с суровой реальностью того, что на самом деле означает «недостаточно скоро».

— А как насчет подставки для бутылок? Или шариков с дротиками? Я могу делать что-нибудь подобное, клянусь, — говорю я, стараясь, чтобы в моем голосе не прозвучало отчаяние. Судя по тому, как Хосе вздыхает и теребит поля своей шляпы, у меня не получается.

— Роуз, ты едва держишься на ногах. Сколько времени тебе нужно, чтобы дойти отсюда до туалета?

Я хмурюсь. Десять минут — не самый лучший ответ, поэтому я молчу.

— Мы не можем больше оставаться в Хартфорде, иначе опоздаем на шоу в Гранд-Айленде. Я не могу взять тебя с собой, Роуз. Тебе нужно остаться и вылечиться.

— Но…

— Я знаю тебя. Ты не заботишься о себе и никому не отказываешь, когда тебя просят о помощи. Джим будет таскать оборудование или складывать коробки, а ты будешь прыгать на одной ноге, пытаясь сделать всё за него.

— Неправда.

— А помнишь, когда ты сломала пальцы в той аварии два года назад?