– Значит так, – повернулся ко мне Кофман. – Испортил девку – женись. Правило простое.

Элла взглянула на меня с испугом, опасаясь, что я начну раскрывать родителю глаза на современные столичные нравы, но я не начал. Дух джентльменства ещё никто не отменял.

– Умей ответ держать. Люби её и заботься о ней, ясно? Ну и, разумеется, в этой дыре тебе оставаться нельзя. Я помогу перебраться обратно в Москву. Сколько ты уже отработал?

– Меньше года.

– Ну… Ничего, решим. Ты кто по диплому, инженер?

– Инженер, – улыбнулся я.

– Инженер… – задумчиво повторил он. – Думаю, смогу тебя в Моспродторг пристроить.

Да-да, как раз туда, где головы скоро полетят. Относительно скоро, конечно…

– Жить будете на «Белорусской», там где ты меня искал, помнишь? Что ещё? Машину сделаем… Ну, а всё остальное в твоих собственных руках. Работай, не будь дураком, и всё у тебя будет хорошо. Главное, чтобы дочь моя счастлива была и радостна. Вопросы?

– Есть, – кивнул я.

– Ну, вот и молодец.

– Нет, в смысле, есть вопросы.

– Ну?

– Сразу жениться не будем. Во-первых, это неосмотрительно, если развод – придётся делить совместно нажитое, а зачем вам со мной делиться?

– А во-вторых?

– А, во-вторых, пусть посмотрит на меня, понаблюдает. Притереться надо. Сейчас многие так делают. Прежде, чем к алтарю идти, живут вместе привыкают друг к другу, чувства проверяют и всё такое. Это практический подход.

– Сразу и не получится. Сначала нужно будет тебя перевести обратно, а на это с месячишко уйдёт, не меньше. Будете письма писать друг дружке, чувства проверять. А потом уже распишетесь. Ясно?

– Я православный, мне венчаться надо.

– Какой ты православный? Ты же комсомолец!

– Одно другому не мешает.

– Так, всё! По существу вопросы есть? Нет! Если что, я тебя лично кастрирую и сдам мусорам. Ещё и статью придумаю поинтереснее.

Вопросы, конечно, были, как не быть? Но сейчас я решил воздержаться. Вся эта история выглядела довольно потешно, казалась неправдоподобной, словно была вытянута со страниц старинных романов про папеньку самодура.

Кончилось всё тем, что Кофман позвонил Радько, а потом загрёб дочь и поехал обедать, а потом и в аэропорт. Правда, самолёт был вечерним, и Элла хотела побольше времени провести со мной, но отец и слушать ничего не захотел.

– Намилуетесь ещё, – заявил он. – Вся жизнь впереди. Ветры перемен уже задули. Просто подумайте и приготовьтесь их принять. Перемены…

Ещё он сказал, чтобы я был готов конкретно к тому, что в ближайшее время меня будут переводить из Верхотомска в столицу.

Должно быть, чувствовал, что я мог переубедить невесту переменить решение. Мне вся эта затея казалась довольно смешной, поскольку жениться, на самом деле, я не собирался. Но если девочке так хотелось поиграть во взрослую и раскрепощённую жизнь – почему бы и нет. Я был уверен, что долго она не выдержит и когда дойдёт дело до ведения хозяйства, взвоет и попросит меня свалить из своей жизни.

Мне же, разумеется, для достижения своих планов было удобнее перемещаться из Москвы. Но работа была нужна, связанная с бесконечными командировками. Впрочем, если честно, я полагал, что затея застопорится раньше, на этапе перевода в Москву, например. А Элле переводиться из Москвы в Верхотомск никто не даст.

– С детьми не торопись, дай ей диплом получить, – на прощанье бросил Кофман и вышел из квартиры.

А я отправился в постель досыпать, поскольку ночь выдалась довольно беспокойной. Впрочем, поспать мне не удалось. Только вытянулся и закрыл глаза, зазвонил телефон.

– Алло, – сказал я, подойдя к аппарату и сняв трубку.

– Саня, привет.

– Привет, – ответил я, соображая, кто это.

– Это Саня.

Точно, это был Храпов-младший.

– Привет. С праздником.

– Слушай, мне бы поговорить надо с тобой.

– Ну, давай, поговорим. Приходи в гости. Ты где в городе?

– В городе, в городе, – подтвердил он и замялся. – Домой… нет. Давай где-то во дворе, что ли.

– Чего так?

– Да… слушай… Вопрос у меня тут конкретный… Ну, про ту… блин… штуку, которую я тебе отдал. Помнишь?

– Помну, конечно, а что с ней, со штукой этой…

– Да… блин… ну, там проблема одна… появилась.

– Какая?

– Слушай… по телефону не хочу. Можешь из дома выйти? Я бы во двор к тебе подгрёб. Ты же в центре, да? Рядом с площадью Пушкина?

– Ну, да… Так давай прямо у памятника тогда.

– У памятника?

Он снова замялся…

– Не… на виду у всех?

– Что за конспирация такая? Ну хочешь, приходи во двор ко мне. Потом домой поднимемся.

Он помолчал немного и переспросил: