Фыра куда-то целенаправленно несла котёнка, ухватив его за шкирку. Перед гостиной она остановилась, толкнула лапой дверь и вошла в комнату. Я прошёл за ней, не скрывая любопытства. На любимом Фырином диване у окна уже копошился маленький пуховый комочек. Вскочив вместе со вторым котёнком на диван, рысь упала на бок, и котята подползли к её животу, ища молоко и греясь в материнском мехе.

— Интересно, ты постоянно их таскаешь с собой, когда хочешь куда-то пойти? Чтобы полежать на любимом диване, к примеру? — спросил я, глядя на Фыру и её котят, которые сосали молоко, смешно причмокивая.

— Нет, — вслед за мной в гостиную вошёл Ефим. — Фыра вполне может оставить котят в корзинке, если ей нужно из дома, например, выскочить. Но надолго она их не оставляет, это точно.

— Ты нашёл переноску? — я повернулся к командиру егерской сотни, закреплённой за мной.

— Да, и у Быкова заказал специальное одеяло с подогревом. Такие, оказывается, тоже существуют. Их специально для переноса такой вот мелочи придумали, — Ефим говорил, не отводя влюблённого взгляда от котят. — Правда, не знаю, позволит мне Фыра переноску нести или нет.

— Будет нервничать, я сам её детишек возьму. — Решил я, шагнув к рыси. — Ты позволишь вон тому парню пронести котят через портал? — спросил я, поглаживая её по голове.

Фыра повернулась и долго смотрела на Ефима, после чего положила голову на лапы и закрыла глаза. Вот и поди пойми эту кошку.

— Женя, — в гостиную вбежала Маша. Она была уже заметно беременна, и мне это безумно нравилось. Я даже упросил её попозировать мне, когда приедем в поместье. При этом я хотел сделать не просто рисунок в карандаше, а нарисовать её красками. Разумеется, рисовать я буду её один, нечего делать беременной женщине в мастерской, где уже ничто не сможет убрать запах. Тряхнув головой, чтобы отогнать от внутреннего взора будущую картину, я посмотрел на жену.

— Что ты носишься? Маша, ты должна ходить с достоинством. — Ответил я, поднимаясь с дивана и подходя к ней.

— Я не могу найти шкатулку с макрами, а ты о каких-то глупостях говоришь, — она всплеснула руками.

— Какую именно? — решил уточнить я.

— С тем странным камнем на крышке. — Пояснила Маша. — Я внезапно захотела сделать медальон. Лебедев сказал, что это не опасно для малыша. Но самые ценные макры хранятся именно в этой шкатулке, а я не могу её найти! — и она сердито ткнула пальчиком меня в грудь.

— Посмотри у Фыры в корзине, — посоветовал я Маше. — Она, похоже, тоже пришла к выводу, что близость камней пойдёт котятам на пользу. Хорошо ещё пытаться вскрывать шкатулки прекратила, потому что сомневаюсь, что таким крохам можно грызть макры.

— Женя, если ты сам дурак, не подгоняй Фыру под свой уровень, — ответила Маша. — Разумеется, она не будет давать деткам грызть макры. Им ещё нечем что-то грызть. Она съест нужный макр сама, а потом покормит котят своим молоком, чтобы они получили всё, что нужно уже вот в таком переработанном виде. Хм, — она задумалась. — А ведь это очень интересная идея.

— Даже думать забудь, — предупредил я Машу нахмурившись. — Не вздумай эксперименты ставить над собой и над ребёнком!

— Женя, я не собираюсь ставить, как ты выразился, «эксперименты». Я просто хочу сделать медальон, чтобы он касался кожи и все необходимые вещества шли мне и нашему сыну вот таким долгим путём. — И Маша выбежала из гостиной.

На этот раз Фыра приподняла голову и прислушалась, а потом соскочила со своего дивана и бросилась за Машей, подвывая на ходу. Ну ещё бы, её сейчас грабить будут! Нельзя несчастной кошечке любимые камешки без присмотра оставить. Обязательно кто-нибудь попытается спереть.

— Проследи, — я кивнул Ефиму на дверь. Опытному егерю не надо было объяснять, что следить нужно за тем, чтобы Фыра с Машей не поссорились. Вот это точно было бы небезопасно для ребёнка, если его мать начнёт нервничать сверх меры.

Ефим наклонил голову и неслышно вышел из гостиной. Но не успела дверь за ним закрыться, как в комнату влетел Куницын. Он сразу же плеснул себе воды из графина, стоящего на столе, и залпом выпил.

— Аркаша, что случилось? Прорыв? — я забеспокоился. Мы послезавтра уезжаем, и только прорыва мне сейчас не хватало.

— Хуже, — выпалил Куницын. — Ко мне мать приехала.

— Зачем? — удивлённо спросил я. — Ты же вроде с нами собирался послезавтра выдвигаться в сторону дома.

— Она хочет меня женить, и пригласила уйму девиц в наш дом погостить, — Аркаша упал в кресло и закрыл лицо руками.

— И что ты хочешь от меня? — спросил я его осторожно. — Аркаша, я ни при каких условиях не встану между тобой, твоей матерью и её матримониальными планами. Очень разумными, между прочим. Ты последний представитель мужского рода Куницыных, тебе нужен наследник.