Я игриво хихикнула:

– Ненасытный!

Дальше весь мир уже почти привычно отошел на задний план, пока мы любили друг друга.

Отдышавшись, я уткнулась в грудь Гриссу и задала мучивший меня вопрос:

– Что будет дальше?

– С нами? – в голосе мужа была улыбка. – Мы вместе, значит, все будет хорошо. Даже отлично!

– Тогда почему комиссия никак не поставит точку в деле Дариана? – напряженно спросила я.

Грисс помолчал, расслабленно лаская кончиками пальцев мое обнаженное плечо. Потом совершенно спокойно, даже с ленцой пояснил:

– Все просто, Вера, никто не хочет быть крайним, вот и пытаются найти хоть какое-нибудь достойное оправдание.

– Я все понимаю, но боюсь, что этим воспользуется мой отец, – призналась я, перехватила ладонь Грисса и, прижав ее к лицу, вдыхала исключительно ему присущий запах, теплый и родной.

– Я же говорил, у него ничего не выйдет. – Муж зарылся второй ладонью в мои волосы на затылке и помассировал кожу. – Сейчас перед Аяшем виноваты все. Ваша Военно-космическая академия допустила к выпускной стажировке психологически нестабильного курсанта пилота. Думаю, внутреннее разбирательство покажет, что имела место фальсификация данных психологического тестирования.

Я и сама это понимала, просто выпестованная внутри меня испуганная девочка никак не могла поверить во все будет хорошо и даже отлично.

– И не только. Ему по многим предметам завышали баллы, – призналась я со стыдом, ведь и самой пару баллов натянули.

– Начальник станции, полковник Хварастан-дер-Маржан, тоже виноват. Я подал официальный запрос на одного стажера, лучшего из лучших. Мне же навязали еще и второго, причем из худших. Нашу переписку о моем отказе от него и навязчивые уговоры взять двоих комиссия тоже приобщила к делу. Как земляне говорят, всем теперь плевать, что полковник шутил, грозя урезать нам поставки деталей и продовольствия. Я уступил ему лишь из чувства уважения к твоим соплеменникам, Вера, ведь аяши с землянами слишком часто встречают врага плечом к плечу на одной стороне.

– Ы-ы-ых… – протянула я, вспомнив проблемы, с которыми столкнулась чета Хварастан-дер-Маржан по прибытии группы курсантов-землян на «Рушаз».

Теперь бедным файравам припомнят и «Дайтроник» тумси с незанесенными в реестр данными об аварии, и ложную тревогу на станции, и Крайча, пытавшегося меня убить. И вроде не виноват, но ответственность за все это понесет глава станции: не уследил, не досмотрел, не позаботился.

Грисс спокойно продолжал пояснять:

– Когда я официально отказался продлить стажировку Дариану, запретив ему подниматься на борт «Валтрая», меня опять же настойчиво уламывали оставить его «на пару» дней, чтобы не болтался по станции неприкаянным. Сказали, его вот-вот отправят куда-нибудь «срочным» переводом. Опять же, я уверен, за парня замолвила слезное словечко его родня, раз Лемех с Хварастаном-дер-Маржаном старались ради курсанта, который не умеет держать язык за зубами, никого не уважает, не ценит, ленив до предела и глуп.

– У Дариана очень известные, уважаемые родственники, не деньгами, а славными делами на благо Земли. Их многие знают, со многими они служили и делили в горячих точках последний белковый батончик сухпайка.

Грисс теснее прижал меня к своей груди, кивнул с пониманием и продолжил:

– В общем, твоего бывшего напарника смогли пристроить запасным пилотом-стажером на грузовой транспорт. Как ты знаешь, моя Вера, надежда и любовь, на грузовиках учитываются летные часы только у действующих пилотов. Поэтому вашего Дариана не спешили отправить на «Дразу» и правдами-неправдами удерживали на «Валтрае», копили те самые летные часы, чтобы стажировку засчитали пройденной, пусть и на минималках.

– Об этом Дариан точно не знал, иначе проболтался бы, ведь он так рвался и радовался отправке на «Дразу», – глухо выдавила я, приподнявшись и заглянув мужу в лицо.

– Да, приятного во всем случившемся мало, – поморщился Грисс. – Видишь, сколько виноватых нашлось? Академия и весь Миротворческий корпус. Полковник файрав, которому нужно блюсти баланс интересов всех рас на «Рушазе», ведь от этого зависит безопасность огромного сектора и границы не только Содружества, но и наших четырех миров, которые в него не входят. Я тоже виноват: рискнул своим экипажем, ведь сразу понял, что твоему напарнику не место в рубке военного корабля.

Я возмутилась:

– Ситуацию с нападением Дариана невозможно было предсказать!

– Ошибаешься. Такие инциденты не часто, но случались. Поэтому в наших учебных заведениях проходят очень жесткий психологический контроль на каждом этапе обучения, чтобы выявить тех, кто не в состоянии себя контролировать в стрессовой ситуации. У землян схожая система оценки и проверок. Единственное, что меня обеляет, я даже подумать не мог, что кто-то обошел проверку, подделал результат. Ведь это смертельный риск не только для других, но и для самого курсанта. И родные Дариана должны были осознавать. Они зачем рисковали?

– Полагаю, они тоже даже подумать не могли, что Дариана отправят на «Рушаз». Что-то мне подсказывает, как и я, он должен был остаться на «Дразе», но мы уже знаем, почему все пошло не так…

– Может быть, может быть… – глухо процедил Грисс. – На Аяше военно-гражданская иерархия, нас с детства учат уважать старших: родичей и офицеров. Уважать и ценить тех, кто на равных, не щадя себя, бьется с тобой плечом к плечу. Сейчас я понимаю, настолько проникся этими установками, что оказался не готов отказать в, казалось бы, пустячной просьбе уважаемых офицеров. Еще и все мои мысли были заняты совершенно не тем. Я самоуверенно увлекся шпионскими играми. Вместо закономерного требования создать комиссию по расследованию нападения на моего второго пилота, пытался сам вычислить отравителя. И определить, каким боком к этому причастна прекрасная землянка, прибывшая на стажировку, которая с первого взгляда, как потом выяснилось, украла не только покой, но разум и сердце.