Когда я покупал эти дома, они стояли там, где их изначально построили, и не были защищены ни от ветра, ни от дождя. Если бы я их не купил, многие из них наверно уже рассыпались бы. На самом деле я их тогда покупал вовсе не потому, что это часть национального достояния, ведь это было почти 20 лет назад, и тогда ещё никто не задумывался о таком понятии и о необходимости охранять исторические памятники. Только сейчас из-за того, что я знаменитость, люди обратили внимание на эти старинные дома. Сейчас в Сингапуре уже приступили к работе по сборке переданных им старых домов, в 2015 г. работы будут завершены. Что касается споров о том, являются ли эти дома культурными объектами, я специально навёл справки в государственном департаменте культурного наследия. Эти дома некогда принадлежали зажиточным людям. Архитектура их очень красивая и довольно редкая. Эти архитектурные объекты обладают изысканностью и очарованием аутентичной китайской культуры. Но объектами культурного наследия они не являются.

После того, как из более чем десяти построек я передал четыре Сингапуру, часть оставшихся я хочу подарить Пекину, а остальные — другим китайским городам и регионам. Один я продал на аукционе за 22 млн, а два хочу сохранить в Гонконге, я всё ещё лелею надежду, что у меня будет возможность оставить Гонконгу что-нибудь о себе на память. Когда мои родители ещё были живы, я торопился и беспокоился, так как понятия не имел, когда смогу закончить ремонт этих зданий и поселить в них родителей. Потом мама умерла, а спустя два года скончался отец, так что та первоначальная цель, с которой я покупал эти дома, в конце концов оказалась неактуальной. И я подумал: мне уже перевалило за 60, и если эти дома останутся у меня, то, когда меня не станет, они превратятся в хлам. Каждый раз, когда Джейси приходит в офис и застаёт меня за делами, связанными с этими домами, по его пренебрежительному взгляду я понимаю, что, передай я ему эти дела, он ими заниматься не будет. Поэтому, пока я жив, я хотел бы по возможности раздать то, что у меня сейчас есть.

Моим друзьям это кажется несправедливым, они говорят: «Джеки, ты за свои деньги выкупил эти дома, содержал и реставрировал их, вложил в них десятки миллионов долларов, а теперь ты их все раздаришь? Ты сам не получил от них ни капли выгоды, зато тебя все вокруг упрекают и осуждают, неужели тебе не обидно?». А я уже привык. Не только я, но даже мои сотрудники, которые работают бок о бок со мной, за столько лет уже успели привыкнуть. В ответ я всегда цитирую такие поговорки: «Не всегда получается действовать так, как задумано, но как бы ты ни действовал, главное, чтобы совесть оставалась чиста» или «Бог всё видит» или «Честному человеку не нужно оправдываться». Чем бы я ни занимался, я не делаю ничего, за что было бы стыдно перед родиной и перед нашим народом, я никогда не делаю чего-то с целью личной выгоды. Я делаю то, что считаю правильным, в поступках я всегда прислушиваюсь к своей совести, поэтому на душе у меня спокойно и радостно, так я живу уже много лет.

К чему мне стремиться сейчас, когда я столько достиг? К славе? Я её нажил достаточно. К богатствам? В деньгах у меня тоже недостатка нет. Если у меня будет настроение, я перекину за спину дорожную сумку, сяду за штурвал своего самолёта и улечу. Уйду на покой. Сейчас я постоянно чем-то занят, и это доставляет мне удовольствие, все эти годы моим постоянным спутником была чужая критика. Я благодарен тем, кто меня ругает, и тем, кто докучает мне, потому что именно благодаря им я определяю, верны ли мои действия. Если я что-то делаю не так, они мне об этом напоминают, и я исправляюсь, спасибо им за это. Также я благодарен и тем, кто отзывается обо мне хорошо, вы вдохновляете меня, заставляя трудиться ещё усерднее и стремиться к совершенству во всём.

ВОЗВРАЩЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНОГО ДОСТОЯНИЯ

Самыми знаменитыми объектами культурного наследия в парке Юаньминъюань являются бронзовые головы 12 животных китайского гороскопа[114]. В китайской традиции сутки делятся на 12 частей, император Цяньлун задумал установить на территории парка специальные часы в виде фонтана, которые каждые два часа будут выбрасывать поток воды. Китайские и западные мастера совместно изготовили для фонтана двенадцать бронзовых животных китайского гороскопа.

В 2000 г., когда бронзовые головы впервые начали продавать на аукционе, я стал внимательно следить за тем, что с ними происходит. В тот год голову тигра продали за 10 млн долларов, и с тех пор их стоимость постоянно росла. Однажды я ужинал с представителями китайской корпорации «Поли груп»[115], и они предложили: «Джеки, почему бы тебе не снять об этом фильм? Это очень хороший материал». После их слов я вспомнил свою недавнюю поездку в Египет, вспомнилось мне и посещение храмового комплекса Ангкорвоат[116] в Камбодже: у многих скульптур Будды разбита голова, у одного бодхисатвы отсутствует пол-лица. Где-то в другом месте я вдруг увидел бороду египетского фараона. Я тут же спросил:

— Почему вы не отправите эту вещь на родину в Египет?

Ответ последовал замечательный:

— Это предмет всемирного наследия, а значит принадлежит всем…

Так и хотелось сказать:

— Допустим, она принадлежит всем, но вам-то она зачем? Почему не вернуть её на родину?

Так вот, то предложение за обедом напомнило мне о моей задумке снять такое кино — не только ради национального достояния Китая, но и ради национальных ценностей, принадлежащих другим странам, но разбросанных по всему миру. На самом деле я хотел просто купить те бронзовые головы, но они оказались слишком дорогими, я не потянул. Цена на них с самого начала была слишком высока: одна только голова лошади стоила 60 млн. Я обратился за помощью к приятелю, так как сам мог заплатить не больше 30 млн. Однако в конце концов цена превысила наши возможности, голова была продана, кажется, за 68 млн.

Первый вопрос, который нам нужно было решить, готовясь к съёмкам, это изготовление реквизита. Я не мог удовольствоваться реквизитом, изготовленным грубо и на скорую руку, это было бы неуважением к зрителям. С 2009 г. я занялся изготовлением бронзовых голов на собственные средства, и процесс производства продолжался даже после премьеры фильма. Я потратил на это в общей сложности 5–6 млн долларов. Не важно, какое количество нужно изготовить, в любом случае сначала требуется сделать форму, а это самая дорогая часть работы. Когда мы только приступили, нанятой мною команде мастеров понадобилось некоторое время на то, чтобы методом проб приспособиться к работе: наливали силиконовый гель, удаляли парафин… Это многоступенчатый процесс. Из первой партии численностью сорок штук годными оказались только шесть. Мастера между собой общались специальными терминами, и я мало что понимал. Например, говорили о том, как дважды удалили парафин, и силиконовый гель испортился, нужно готовить новый. Если он недостаточно затвердеет, то не получится отлить в ней полноценную бронзовую фигуру: не получатся углубления для ноздрей. Когда извлекаешь отлитую фигуру из формы и обнаруживаешь, что какой-нибудь детали не хватает, ничего переделать и исправить уже нельзя, можно только отлить новую. В итоге у нас ушло три года на изготовление всего двух комплектов. Один из них мы и задействовали в фильме, а остальные, изготовленные позже, раздали различным организациям. Например, стадиону «Птичье гнездо», саду «Юаньминъюань», Музею военного дела. Сейчас я раздумываю, не подарить ли по одному комплекту Франции и Англии, чтобы напомнить им, что эти предметы национального достояния принадлежат Китаю.