— В Нахаловке? — подсказал Гоша, не страдающий «запором» памяти.

— Точно, в Нахаловке! — выдохнул Бульдозер. — Пусть землю роют, но найдут мне Бурята, живого или мертвого! Думается мне, что если найдут — у нас появится реальная зацепка на старые цацки…

— Наша договоренность в силе? — еще раз уточнил условия «сотрудничества» смотрящий.

— Пятнашка твоя, как обещал! — подтвердил Виктор Павлович прежние обязательства. — Главное — найти общак!

— Найдем, Витя, найдем, если он вообще еще существует. — Хмыкнул в трубку Георгий Валерьевич.

— Можешь не сомневаться — он есть! — возбужденно ответил Бульдозер. — Слишком много фактов для обычного совпадения. Ищи, Гоша, ищи! Пятнадцать процентов тебя озолотят! И… можешь смело рассчитывать на мою поддержку на выборах, — посулил он Хорьку еще одну сладенькую «пилюльку». — А там, глядишь — и о столице можно будет подумать…

— Завтра с утра отправлю пацанов в Нахаловку, — пообещал смотрящий. — Если что прояснится — буду держать тебя в курсе! Так что, спокойно езжай в свою заграницу…

— Вот еще поучи меня! — недовольно буркнул в трубку Тихорецкий. — Всё, Хорек, закончили базар! — И отключился.

— Еще поучи меня… Сука! — передразнил Бульдозера Хорек, убирая мобилу в карман.

Но обещанное Вите надо было исполнить в лучшем виде.

«Кого же послать?» — задумался смотрящий.

Ведь если Бурята действительно завалили, то с таким опасным противником шутки плохи! Нужна настоящая бригада «ух», желательно поотмороженней, но не без мозгов. Самолично тащиться в эту дыру Георгий Валерьевич не собирался. Возможно, он и подъедет, если будет какой-нибудь удовлетворительный результат.

Наконец, разложив в голове все по полочкам, Хорек вышел из кабинета и громко крикнул:

— Паха! Ржавый! Зайди ко мне! Срочно!

Георгий Валерьевич мог бы, конечно, и позвонить на сотовый своему верному «начальну охраны», но предпочитал звать его вот так — по старинке, зная, что рыжий рецидивист постоянно трётся где-то неподалеку. Бдит, лопоухий! А скорее всего, девок из обслуги щимит по углам. Но дело свое знает! Иначе так долго не задержался бы на этом теплом местечке. Вернувшись в кабинет, Хорек вновь развалился шикарном кресле, забросив «по-ковбойски» ноги на стол.

Не прошло и минуты, как в приоткрытую дверь заглянул Паша:

— Звал, пахан?

Хорек недовольно поморщился, но на этот раз не стал отчитывать Ржавого за пахана — похоже, что воровское арго из его речи не вычистить никакими усилиями. Да и сам Георгий Валерьевич с трудом приучал себя базарить на нормальном человеческом языке. Жаргонные словечки нет-нет, да и прорывались. Поэтому ему приходилось себя постоянно контролировать. Но, если он хотел пойти по стопам Вити Бульдозера — прорваться сначала в местную думу, а потом с помощью того же Тихорецкого и в федеральную, с таким багажом ненормативной лексики нужно было основательно бороться.

— Заходи, Паша, — произнес Хорек, указав глазами на стул возле стола, — есть у меня для тебя серьезное поручение…

Ржавый привычно бросил свое поджарое сильное тело на стул, а Хорек с завистью проследил за его движениями. Георгий Валерьевич тоже не был откормленным, типа Вити Бульдозера, но годы постепенно брали свое — там ломит, тут ноет, да и годы, проведенные в лагерях и за решеткой, здоровья не прибавили.

— За чё базар, пахан? — осведомился Паша, настраиваясь на серьезный лад. Он уже давно наловчился определять, когда можно расслабиться при разговоре с боссом, а когда нужно и мозги подключить. Дураком Ржавый никогда не был.

— Значит, слухай сюды, босота арестантская, — наплевав на собственные запреты, перешел на понятный для Ржавого язык Георгий Валерьевич. — Не буду долго бадягу разводить — есть вариант неплохо подняться… — И Хорек быстро пересказал своему верному «начальнику охраны» содержание двух предыдущих разговоров с Бульдозером.

— Кубатуришь, реально эта древняя заначка существует, пахан? — спросил Хорька Ржавый, когда босс замолчал.

— У Вити, конечно, бзик на этот счет, — задумчиво протянул смотрящий, — но то, что она была, и до последних событий её еще не распечатали — факт! Он за просто так Бурята не посылает на разборки.

— Насчет Бурята согласен — тот еще мокрушник! Но, как-то не вериться мне, что его зажмурили… Может он того, эту нычку нашел и решил судьбу поменять[1]?

— Все может быть, Ржавый, — согласно кивнул Хорек. — Поэтому, собирай братву, поедешь в Нахаловку. Кроме тебя мне это щекотливое дело и доверить некому. Я знаю, что у тебя в шарабане кое-чего имеется, типа мозгов. И мысль о том, чтобы меня кинуть…

— Да чего, пахан? — обиженно засопел Ржавый. — О каком кидалове речь? Я же за тебя любого на ремни пущу!