Я поднимаю взгляд:

— Сергей Семёнович, если в больнице начнут выращивать чуму — я захвачу и её. Если в полиции начнут убивать подданных моего рода — я захвачу и полицию.

— Это самоуправство!

— Вы преувеличиваете, при всём моём уважении, Сергей Семёнович, — произношу спокойно. — Общество Некромантов не является частью магистрата. Формально — это внешний подрядчик. А значит, я имею полное право действовать напрямую. Как по отношению к любой аутсорсинговой структуре.

Пауза. Соболёв хмурится. Ну а что он думал? Что я не подготовлюсь? Трижды «ха»!

— У магистрата нет на них контракта на вечное подчинение магистрату, — продолжаю– Кроме того, не думаю, что они располагают какой-то критически важной конфиденциальной информацией. Ну… разве что по крематориям?

— По крематориям?.. — переспрашивает княжна Ольга, слегка наклонив голову. — А что там?

И тут Соболёва будто подменяют. Он резко подаётся вперёд, торопливо, чуть сбивчиво:

— Да ничего там серьёзного, Ольга Валерьевна! Совершенно обыденная отчетность! Данила Степанович, честно, думаю, вы меня убедили. Ничего страшного не произошло, а проблему с Обществом мы уладим с вами.

Я киваю:

— Согласен с вами, Ваше Сиятельство.

Ага. Конечно. Крематории — это как раз тёплая коррупционная кормушка градоначальства. И теперь князь Соболев будет как шёлковый. Потому мои родовые телепаты уже начали работать с некромантами и очень вовремя раскопали эту схему.

В этот момент у меня в кармане звонит мобильник.

— Извините, — бросаю, вставая из-за стола.

Ольга Валерьевна кивает, сдержанно, но с интересом.

Поднимаю трубку:

— Что случилось?

— Это Дятел, шеф. Телепаты нашли виновника. Того, кто поднял нежить.

Вблизи усадьбы Вещих-Филиновых, Московское Великокняжество

— Ну не должен был ты кушать этого лося, — строго сказала Камила, уперев руки в бока и с упреком глядя на Дракона. — Ну вот зачем, Золотик?

Золотой Дракон виновато шевельнул крыльями. Хвост извивался по траве.

— Ну как было удержаться?.. — пробурчал он по мыслеречи. — Этот рогатый сам в пасть пошёл, а он большой и вкусный. Я держался почти целый день без говяжки…

— Почти целый, — повторила Камила, перекатывая слова. — А потом увидел лося — и всё. До свидания, судьба, в которую ты веришь. Прощай, Одарение. Духовный рост? Пиши пропало.

Золотой тихо фыркнул и съёжился перед сударыней, которую с дальнего расстояния и при его габаритах можно было бы даже не заметить на фоне его огромной, желточешуйчатой массы. Потом неловко откашлялся, будто собирался что-то сказать.

— И что мне Даниле сказать?.. — начала было Камила, но Дракон продолжил громко кашлять.

С характерным чвяком на землю упали два массивных кабаньих клыка.

Брюнетка опустила взгляд.

— Золотик! Ты ещё и вепря захавал?! Да сколько ж можно?!

Апартаменты Киры Пауквовой, Москва

На следующее утро Кира очнулась в своих апартаментах. Ощущение, будто кто-то разогрел ей мозг изнутри паяльной лампой. Воспоминания о вчерашнем были смутные: вроде бы её привезли гвардейцы Данилы… да, точно. Она была, мягко говоря, вдрызг. По дороге назад она ещё пару раз приложилась к бутылке с царской водкой —вернее, не с водкой, а с зельем Дани. После стресса, когда Даня сражался с целым кладбищем, Кира просто не могла не бахнуть полбутылки.

Где-то между позором и весельем она зачем-то завернула в музей. Или это был ресторан? Крабовый? Да, точно крабовый. А потом началась ночная прогулка, и мозг честно вымыл события вон вместе с токсинами. Заснуть не получалось — Кира носилась по дому, что-то вытворяла, но теперь из её памяти осталась только плотная тишина.

С трудом поднявшись, она натянула на себя шёлковый халат, сделала пару шагов в сторону кухни — и замерла, как мышь под взглядом совы.

На кухне с самым невозмутимым видом стоял Кеша. Он резал колбасу… крабовыми клешнями, торчащими из-под костяных крыльев. Клешнями, Карл!

Кира даже не сразу поняла, что её смутило. Потом дошло — она же ночью ела крабов. Это, получается, она по пьяни прирастила к Кеше крабовые клешни из ресторана?! Он что, сросся с ее ужином?

— Прости, Кешочка, — пробормотала некромантка. Впрочем, попугай был только рад новым конечностям — уже пробовал их на сыре.

На этом сюрпризы не закончились. Над лестницей чинно проплыл скелет птеродактиля. Следом, мерно ступая, прошагало чучело саблезубого тигра. И — вишенка на торте — за ним величественно выступил мамонт. Настоящий, двухэтажный. Точнее, чучело, но двигающееся. Взгляд у мамонта был строгий, с налётом вековой тоски по ледниковому периоду.