За моей спиной уже стоит Гришка — молниевый доспех потрескивает, пальцы дрожат в предвкушении разрядов. Ментально касаюсь разума друга: «Не дёргайся».

Тот же приказ — в кабинку, жёнам и Ледзору: «Только защита. Не вмешиваться».

Паскевич подползает ближе. Голос рвётся из горла, хриплый, покрытый слизью:

— Это твоих рук дела, мальчишка!!!

Я делаю удивленное лицо:

— О чём вы, Дмитрий Степанович?

— Ты! — орёт он, заходясь кашлем и дымом. — Ты подкинул мне мои же шашки! Это ты!

Изображаю крайнее недоумение, бросаю взгляд на его кабинку:

— Кстати… А почему вы были в шестой кабине?

Он резко оборачивается. Смотрит вниз. Под окнами — табличка: «6». Он тупо моргает, разглядывая цифры.

— Я должен был быть в «тринадцатой»!

— Хм, да? — киваю. — А мои жены как раз в «шестой». Но они почему-то пошли в «тринадцатую». Видимо, персонал перепутал таблички на дверях.

Он косится на меня в подозрении и сомнении А вдруг и правда сам напортачил?

Я продолжаю добивать комедию:

— А что у вас за Дар? Регенерация? По-моему, кожа уже начала затягиваться… Такое ощущение, будто волдыри втягиваются обратно. А я думал, вы ледовик, княжич.

Одержимый раздраженно оскаливается.

— Это родовая тайна.

И не сказав больше ни слова, Паскевич разворачивается. Перешагивает через лающего Трубецкого и быстрее уходит прочь.

На ходу бросает:

— Поздравляю с дуэлью, Данила Степанович.

Я улыбаюсь ему в спину. Спасибо, Дмитрий Степанович. Не забуду.

— Гриша, на сегодня закончили.

Обхожу Трубецкого, который застыл на четвереньках и что-то там сам себе тявкает. Снимать ментальную программу я не собираюсь. Пусть побегает. Родовые телепаты Трубецких, думаю, справятся. У столь древнего боярского рода наверняка найдутся спецы по спасению разума из оков ментальной прошивки. А если не найдутся — что ж, значит, Кирилл Русланович всё-таки переоценил величие своего фамильного древа.

Читать воспоминания Трубецкого я тоже не стану. Не потому что неинтересно — а потому что у меня голова на плечах. Мне не нужны тайны Трубецких. Потому что как только ты их узнаешь — ты за них в ответе. А я не подписывался. Хватит. На сегодня я уже провёл спектакль и узнал о Темном Попутчике что-то новое.

А фамильный меч Трубецких заберет Гришка. Потом мне отдаст. А я потом продам Трубецким или кому-то другом, в зависимости от настроения.

В коридоре слева появляется Ледзор. Морда у него недовольная, как будто в чай плеснули соевый соус. Или вместо сахара насыпали соль.

— Ну и чего мы этим добились, граф? — бурчит Одиннадцатипалый.

— Как что? Мы теперь знаем, что Тёмный Попутчик обладает регенерацией, —по мыслеречи отвечаю, глядя в спину Паскевичу, исчезающему за поворотом. Грибы на плечах, шея в пятнах, половина лица срослась неправильно, будто глину лепил нетрезвый ребёнок. — Причём не слабенькой. Кожа затягивается достаточно быстро.

Живучая тварь. С одного маха не прикончить.

Вернувшись домой, первым делом выхожу на связь с Красным Владом по зашифрованному каналу. Заодно и ментальную сеть раскидываю по округе — просто для подстраховки.

— Владислав Владимирович, я хотел поделиться сведениями, авось и вам пригодится. У Попутчика есть регенерация, — говорю, не тратя слов. — Кожа сдирается — и снова на месте.

На том конце тишина, потом сухой смешок. Владислава Владимировича что-то позабавало:

— Данила, любопытная информация, конечно, но ты что, сдирал кожу с мощнейшего демона заживо?

— Экспериментировал, — лениво бросаю. — Академический интерес.

— Ну даёшь… — цокает он. — У нас в Охранке тоже порой бывают допросы с пристрастием. Но на Демонах еще никто опыта не заимел. Нам бы спецов таких, как ты…

— Я же уже отказал, Владислав Владимирович, — отказываюсь. — Только не начинайте снова.

Мои ментальные щупы, которые я разбросал вокруг усадьбы на всякий случай, вздрогнули. Объявился Лиан. Не заходит — стоит у внешнего периметра. Турбо-пупс боится ловушек. И правильно делает, между прочим.

«Давай, залетай», — бросаю ему мысленно.

Через полминуты в кабинете вспыхивает золотая молния — появляется Лиан. Следом за ним, как ни в чём не бывало, входит Лена с вазой конфет, молча ставит её на стол и исчезает. Турбо-пупс мгновенно вцепляется в сладости, как будто неделю питался астральным воздухом.

— Полегче, а то слипнется, — предупреждаю, — Кстати, ты ведь был на стадионе, — добавляю. — Я тебя чувствовал.

— Был, конунг, — кивает он серьёзно. — На случай, если Тёмный Попутчик нападёт на тебя. Мне дали приказ: при малейшей угрозе вызывать боевую группу из Организации.