Она быстро подошла к нему, но испугаться и даже почувствовать знакомое марево Гарри не успел — в глазах потемнело, он покачнулся и упал бы на тот самый мокрый куст, если бы его не подхватили две пары рук.

Проснулся он в светлой комнате на втором этаже от луча солнца, мягко коснувшегося его лица, точнее, глаза. И сразу завертел головой, но в комнате, кроме него, никого не оказалось, а вторая кровать была не очень аккуратно застелена.

Он успел внимательно рассмотреть синяк на руке, повспоминать вчерашний день, похожий… вообще ни на что не похожий, но внутри вместо пустоты поселилось какое-то радостное предвкушение, которому сроду было там не место, но Гарри никак не мог его прогнать.

Тут дверь распахнулась — явно с пинка, и на пороге предстал его новый… приятель? Брат? Двойник? — Гарри казалось, что знает его всю жизнь, и одновременно — что ничего о нем не знает.

— Привет, засоня! Ну ты вчера нам дал шороху! Там у кровати зелье стоит, выпей, это восстанавливающее. И признавайся, тебе утренний чай в постель или в чашку? Я принесу, если что.

— Я сам принесусь, — почти на автомате ответил Гарри, рассматривая интересной формы пузырек с не очень аппетитным содержимым серовато-фиолетового цвета. — Доброе утро, — он вспомнил о вежливости.

— Пей давай, у профессора еще никто не помер, — Гэри хихикнул. — От этого зелья точно.

Гарри фыркнул, опрокинул в себя бутылек, быстро сглотнул… Да вроде ничего. Антибиотики в больнице были куда противней, а это можно даже и не запивать. И почти сразу почувствовал прилив сил.

— Голова не кружится? — заботливо поинтересовалась из-за двери тетя.

Гарри потянулся пальцами к левому предплечью, обозрел синяк, вздохнул, убрал руку за спину и помотал головой.

— Не кружится, тетя Петунья! — вместо него доложил Гэри. — Он уже восстанавливающее выпил!

— Тогда умываться и завтракать, — уже более привычным голосом распорядилась та.

И вот тут Гарри почувствовал, как его живот подвело от голода.

— Держи, — кинул в него сконом — маленькой булочкой с румяными бочками — Гэри, пошарив в кармане. — А то, боюсь, не дойдешь, меня схарчишь. Профессор МакГи предупредила, что ты теперь пару дней жрать будешь как не в себя.

— Гэри Поттер! — послышался строгий голос Петуньи. — Изволь разговаривать прилично!

— Да, мэм! Слушаюсь, мэм!

Гарри открыл рот. Закрыл. Едва заметил, как проглотил булочку, в ответ на что его живот изобразил что-то вроде праздничной песни или, скорей, настоятельной просьбы повторить. Гарри набрал побольше воздуха… выдохнул, встал и принялся одеваться. В жизни все было не так, но… всяко лучше, чем раньше. Надо еще будет Дэну и Вилли написать, точно!

— Ты мне про профессора МакГи хотел рассказать и какую-то кошку, — начал Гарри, едва они вышли из-за стола, и мысленно благодаря тетю, что та не стояла над душой и не смотрела, как он мечет в себя еду — при ней он такого не смог бы себе позволить.

— Нетушки, сейчас твоя очередь. А я после тебя.

— Ты зачем у меня сыр спер?

— Ну… — Гэри покраснел, что здорово удивило Гарри. — Жрать хотелось очень. Ты давай рассказывай, я же сказал, потом…

— То есть это… нормально?

— Да нет, конечно, — Гэри, кажется, впервые, опустил глаза. — Я уличный вор, — он посмотрел исподлобья. — Выгонишь меня теперь?

Гарри обалдел так, что едва не потерял дар речи.

— Я?! Так… это… ты же уличный, а мы в доме, — сорвалось с языка, и Гэри слабо улыбнулся.

«Всего лишь вор, — подумал Гарри. — А я вообще могу случайно убить… девочку поджег. И кто из нас лучше? Точно не я». От этих мыслей ему почему-то полегчало, а Гэри стал почти совсем своим. Они оба не похожи на нормальных людей. И, пожалуй, он никогда не чувствовал себя так спокойно, как вдвоем с ним — разве что с братьями, но те не знали о волшебстве, а он… понимал. У них обоих были проблемы.

— Не боишься, что я тут сопру самое ценное и сбегу?

— Так до сих пор же не сбежал? И что тут самое ценное-то? — Гарри искренне недоумевал, но тут ему пришла в голову совершенно бредовая мысль… да нет, быть не может, чушь какая! Только язык продолжал словно сам собой: — Ну не я же!

— А ты еще не понял? — в зеленовато-серых глазах Гэри стояла странная влага. — Волшебство, — тихо произнес он. — Ну и еще… я не хочу жить, как раньше.

— Воровать?

— В том числе.

— Я тоже не хочу, как раньше, — Гарри криво ухмыльнулся. — Но… может, вдвоем у нас получится? Ладно, я обещал рассказать, значит, расскажу.

Гэри тихо просиял, кивнул и приготовился внимать.

Рассказчик из Гарри был тренированный, можно сказать, почти опытный… И слушатель, конечно, тоже. Они едва услышали, как тетя звала их обедать, полдничать, ужинать, а к возвращению дяди и обещанному «семейному» разговору уморились так, что просто уснули на большом диване в комнате мальчиков — голова к голове. И не заметили, как их аккуратно перенесли в постели, попутно переодев — конечно, заклинанием.