Человечество остановилось в своём стремлении к экспансии космоса. Вместо этого, как бы печально это не звучало, оно действительно стагнировало и прекратило своё развитие в угоду внутреннему росту.

Кто-то скажет, что этого хорошо. Разве всего этого огромного количества освоенных миров уже недостаточно для нашего вида? Зачем нам идти дальше, если и тот «клочок» космоса, который у нас есть, даже близко не изучен на все сто процентов? Не лучше ли вместо этого заняться развитием того, что уже есть в наших руках?

И, стоит признаться, что в этих словах имелся смысл. Настолько притягательный и логичный, что он, по сути, стал новым курсом для Федерации. Развитие. Преумножение. Построение государства, где равные люди могут существовать и жить наравне друг с другом. Свобода и Равенство.

Если это правда, то почему тогда существует такая огромная разница между Внешним Поясом и мирами Ядра?

Но, всё это вопросы, на самом деле, имеющие весьма посредственное отношение к тому, что именно заботило Александра в данный момент. Куда сильнее его пугало то, что на Старой Земле, ещё ничего не знали о том, что происходит в Пиренейском секторе. О том, что вообще происходит во Внешнем Кольце. Самому быстрому курьеру на то, чтобы преодолеть расстояние от Мю Ахиллеса до Солнечной Системы потребуется почти месяц. Три с половиной недели если быть точным. Именно столько времени пройдёт прежде, чем правительство Федерации узнает о восстании Кейна и Конкордии.

А, что, если восстание в Пиренейском секторе было не единственным? Что если подобные бунты вспыхнули по всему Внешнему Кольцу? Они барахтались здесь, утопая в крови, пока люди в метрополии ещё даже не подозревали о творящемся тут кошмаре. И, что тогда им делать?

Раздавшийся голос Павла вырвал Александра из собственных мыслей.

— «Тритон» подходит к цели.

— Что по крейсеру?

— Всё так же. Их реактор явно заглушен. И мы не наблюдаем работу радаров и лидеров наведения. Вообще никакой работы внешних активных датчиков, если уж на то пошло.

— Хорошо. Ладно, передайте «Тритону», что они могут высаживаться. И продолжайте отслеживать его на всякий случай.

Старший сержант Тайлер Максвелл внимательно следил за тем, как «Тритон» приближался к груде металлолома, в которую превратился крейсер. Следуя его приказу, пилот подлетал к цели со стороны кормы, стараясь держаться на одной линии с продольной осью того, что осталось от корабля.

Причина просто. В районе двигателя количество средств поражения, коими без сомнения обладали крейсера типа «Тикондерога-Д2» было минимально. А, значит, что и шансы напороться на неожиданный выстрел были меньше.

Не то, чтобы Максвелл сильно беспокоился на эту тему. Если что-то подобное и произойдет, то вряд ли Тайлер и его люди успеют понять, что произошло. Так что такие мысли мало его волновали. Что толку беспокоиться о том, чего ты не в состоянии предотвратить? Жутковатый фатализм, да. Но, когда сама суть твоего подразделения состоит в том, чтобы внутри крошечных капсул падать камнем прямо в ад с орбиты, то, наверное, каждый немного станет фаталистом.

— Будем в точке сброса через три минуты, сержант, — доложил один из двух пилотов бота.

— Понял тебя, парень. Три минуты.

Тайлер быстро переключился на канал связи с подразделением.

— Внимание! Три минуты до начала. Всем ещё раз проверить снаряжение, броню и оружие. Яна, на тебе второй отделение. Тёрнер, ведёшь третье…

Собравшиеся в грузовом отделении солдаты зашевелились, принявшись в очередной раз проверять своё снаряжение. В особенности внимание уделялось герметичности личной брони и системе жизнеобеспечения. Сам же Максвелл также последовал собственному приказу, быстро пройдясь по всем показателям своего бронекостюма.

Всего через минуту на нашлемном дисплее его шлема загорелось тридцать два зелёных огонька, сигнализирующие о том, что весь отряд, составленный из бойцов «СВОД» самого Максвелла и десантников «Ганнибала» готовы к высадке.

Всего тридцать бойцов. На первый взгляд, штурмовать с таким количеством крейсер, который, по штату, должен быть укомплектован как минимум ротой десантников, выглядело по меньшей мере самонадеянно. Даже чересчур, если подумать.

Тем не менее сержант считал, что у них имелись довольно хорошие шансы на то, что всё пройдёт без каких-то больших проблем.

Всё же им предстояла высадка на сильно повреждённый корабль и хотелось бы верить, что большая часть экипажа, из тех, кто выжил, сейчас куда сильнее озабочены тем, чтобы эта груда металлолома не развалилась окончательно.

— Тридцать секунд до высадки, — предупредил пилот.

— Приготовиться! — рявкнул Максвелл. — Григс, Леонов! Готовьте «пузырь»!

Двое солдат с эмблемами «СВОД» на броне кивнули и взяли в руки раскладной надувной шлюз, предназначенный для аварийных операций в открытом космосе.