«Чёрт… Мне что, стыдно перед Седриком?!», — с ужасом подумала рыжая чародейка.

— Вилл, ты идёшь, или как? Нилл проверил, с той стороны портала ловушек нет, — отвлекла подругу от размышлений Тарани.

— Да? А, да, иду! — девушка тряхнула рыжей шевелюрой, твёрдо направившись к открытому порталу.

Сегодня произойдёт одно из двух: либо Фобос попытается устроить пакость, и подтвердит, что он злодей… Либо нет, и всё станет только сложнее. Главное, чтобы Нилл, как обещал, смог вытащить Элион, если Князь попытается на них напасть, когда девушек не будет рядом!

* * *

— Мы на месте.

— Да неужели? — две фигуры в плащах с капюшонами замерли в темноте, напротив места, где должны были быть ворота полуразрушенного форта. — А я не заметила этой развалины прямо перед носом!

— Начнём? — приятный, нежный и мелодичный женский голос первой фигуры не изменил тона, оставшись таким же спокойным.

— Главное, не шуми, — второй голос, так же принадлежащий женщине был столь же мелодичен и приятен слуху, как и первый. Только в нём можно было услышать нетерпение, злость, азарт… и надежду.

— Ты же понимаешь, что, скорее всего, здесь будет то же самое?

— Плевать. Даже доли шанса достаточно, чтобы не рисковать.

— Тогда давай закончим побыстрее…

— Главное, не шуми!

— Хорошо, хорошо, как скажешь…

Фигуры сделали шаг вперёд одновременно, и в тот же момент размылись в воздухе, превратившись в едва заметные пятна, похожие на марево перегретого воздуха. Днём на что-то подобное можно было обратить внимание, но ночью, в свете редких факелов, натыканных тут и там, внутри практически руин — без шансов.

— Животные, — едва слышный голос коснулся слуха первой, когда они обе прокрадывались мимо сношающейся парочки грязных, вонючих людей.

— Хуже обезьян, — услышала в ответ вторая. — Судя по запаху они не мылись… никогда!

— Я уже практически мечтаю, чтобы мы его здесь не нашли.

— Тогда может…

— Нет, если есть хотя бы шанс… Не хочу… испортить первое впечатление.

— Как скажешь…

Коридоры, местами практически перекрытые упавшими балками и осыпавшимися каменными стенами сменялись полуразрушенными залами. Потом был дверной проём в подвал, который нёс следы когда-то прочной двери…

Лестница, что сохранилась, наверное, лучше всего в этих руинах. Подвальные помещения, где, судя по запаху, местные хранили провизию… Ни одна из них такую вонючую еду пробовать не стала бы даже под страхом смерти. Вообще, запахи этого места оказались самым тяжелым испытанием.

— Опять, — вздохнула вторая фигура, сжимая в кулаке маленькую колбу, наполненную кровью.

Рядом с ней умирал какой-то… шаман, наверное, получивший ядовитый дротик в шею. Сомнений у обеих дев, скрывающихся под плащами, к тому моменту уже не было. Мальчика здесь нет. Значит можно не сдерживаться.

— Ну, знаешь, — первая скинула капюшон. — Я бы не хотела, чтобы мой племянник… дружил с этими обезьянами. От одних мыслей, что малыш носит вонючие шкуры, кишащие насекомыми…

— Замолчи! Меня сейчас стошнит! — вторая, как и первая, избавилась от капюшона.

На красивом тёмно-сером, почти чёрном лице с легким синеватым оттенком, застыла гримаса брезгливого отвращения. Взгляд фиолетовых глаз с алыми вкраплениями попытался обжечь сестру злостью, но… Первая оставалась всё такой же спокойной.

— Тц, — вторая недовольно дёрнула головой, высвобождая из-под плаща хвост длинных, пепельно-белых волос. — Ты специально?

— Должна же у меня быть хоть какая-то радость, — пожала плечами первая. — И да, ты сама виновата: дёргаешься, как трёхсотлетняя соплячка. Это забавно.

Вторая в ответ раздраженно дёрнула длинным левым ухом.

— Убила бы…

— Ну, раз в двести лет ты, так-то, пытаешься, — новое пожатие плеч, и всё такой же спокойный голос. — Последний раз, если мне не изменяет память, это было в тот день, когда я тебя предупреждала не связываться с тем ублюдком, помнишь? Я тогда тебе сказала, что его семейка — порченая ветвь, и не имеет никакого отношения к благородным…

— Я помню, — перебила первую вторая, сорвавшись на почти змеиное шипение. — Помню!

— Вот! — первая наставительно задрала длинный палец изящной, узкой ладони вверх. — Ты, в итоге, отрезала мне руку, и вспорола живот, плюнув в кишки. Знаешь, как неприятно отращивать конечности? И что теперь? Мы с тобой скачем по Вееру, в поисках твоего, как оказалось, живого сына. Не думаешь, что пора бы и извиниться? Башка твоего бывшего, кстати, будет в самый раз!

— Как только этот рыжий выродок мне попадётся…