Самый настоящий.

На лед высыпают какие-то люди. Нас с парнями начинают расставлять в каком-то, только им понятном порядке. Буквально: «поставь ногу сюда», «а ты чуть наклонись за клюшкой», «так, шайбу сюда давайте».

А потом выбегают фотографы, ослепляющие бесчисленными вспышками.

— Что за черт? — начинаю звереть понемногу.

— Рай, потерпи, — советует стоящий рядом в нелепой позе Лео. — Зато у нас будет возможность попробоваться в НХЛ*. По крайней мере, нам так пообещали.

Кривлю губы, заставляя себя остаться на месте. Так вот почему Ландо не хотел выпускать меня на лед. Тренер-то меня прекрасно знает. И по чьей-то указке я действую весьма неохотно. Весьма и весьма.

Убеждаю себя, что такая возможность выпадает один раз в жизни (и то, если повезет), и стою на месте. Нога, правда, нервно дергается, но этого на фото, наверное, не будет видно.

— Всем привет, — на льду появляется тот самый мажорчик. Его тоже ставят как цирковую собачку. И щелкают со всех сторон.

Потом его заставляют делать крагой нечто, напоминающее воздушный поцелуй.

Прослеживаю направление этого диво-движения и с удивлением обнаруживаю за стеклом на зрительском сидении вонючую мажорку.

Значит, не глюки.

И теперь я, кажется, начинаю понимать, какого Энди она искала.

Отворачиваюсь от этой тошнотворной сцены.

— Эй, не шевелись, парень! Номер седьмой стань на место! — сразу же орут мне сразу несколько голосов.

Да пошли вы.

Я в массовку не нанимался.

И всегда был особо нетерпеливым.

— А мы вообще катать сегодня будем? — срываюсь. Плевать мне на это шапито.

Погнал промчу пару кружочков.

*НХЛ (Национальная хоккейная лига) — это профессиональная спортивная организация, объединяющая хоккейные клубы США и Канады. НХЛ стала одной из первых профессиональных хоккейных лиг в мире.

Кобра — The Hardkiss feat. Monatik

Ева

Мои зрачки непроизвольно расширяются, а взгляд сам собой приклеивается к фигуре, что рванула по арене.

Сердце внутри начинает неистово колотиться, едва понимаю, что мой неугомонный одноклассник совершает этот променад по собственной воле и желанию. Окрики тренера его, похоже, не волнуют. Обалдевшая пресса также.

Легкие отточенные движения завораживают плавностью и четкостью. Я во все глаза слежу за ним, не в силах оторваться. Затаив дыхание, застынув на месте.

Мне бы отвернуться или хоть не так откровенно пялиться на совсем чужого мужчину. У меня здесь где-то жених, а я буквально пускаю слюни на крепкую спортивную фигуру, лихо рассекающую лед.

Но я, как приклеенная, стою, вцепившись в бортик ледовой арены.

Не могу сделать ни шагу, ни движения. Всё, что мне подвластно — это гулко бьющееся внутри грудной клетки сердце. Вот только оно вместо того, чтобы успокоиться, только разгоняется сильнее.

Я ощущаю покалывание в напряженных ладонях. Скорость хоккеиста завораживает похлеще дудки заклинателя. Я веду головой за Райаном словно змея, что танцует перед своим факиром.

В момент понимаю это и мотаю головой, прикрываюсь волосами. Исподтишка рассматриваю телевизионщиков. С них станется снимать мою реакцию на всех и на всё.

К счастью, обалдевшие люди с камерами не обращают на меня совершенно никакого внимания.

Все они словно попали на какое-то профессиональное шоу, где одинокий парень на коньках выделывает такие штуки, что всем и не снилось.

Я прикрываю веки и пытаюсь вытянуть себя из такого откровенного созерцания — ведь взгляд против воли снова тянется к одинокой фигуре. Ощущаю, что щеки пылают. Судорожно вздыхаю.

— Эй! Куда?! Да куда вы все собрались?! — громкие выкрики организатора сегодняшнего «мероприятия» цепляют слух, заставляют распахнуть ресницы.

В первую секунду я не понимаю, о чем вообще речь. А потом вижу… еще одну фигуру приближающуюся к выписывающему свои петли Райану. Второй хоккеист разгоняется, толкая перед собой шайбу, кивает Фьюри и… я внезапно узнаю в этой фигуре… Энди.

Мой жених на всей скорости несется к Райану. Тот, на мгновение замешкавшись, резко меняет траекторию и через удар моего сердца уже несется навстречу Энди.