— Я иду на физиотерапию сегодня. Не знаю, когда вернусь домой. — Эмма мельком осмотрела Белиту, которая, глядя в зеркало пудреницы покрывала губы тонким слоем блеска.

— Что за физиотерапия? — Нейт сузил глаза. — Это на самом деле необходимо?

— Удачи вам, мисс Фастер. — Послышался щелчок. Пудреница захлопнулась, и девушка убрала её в бежевую сумочку из натуральной кожи. — Надеюсь, это поможет вам стать самостоятельнее, и меньше по жизни рассчитывать на других. Самостоятельность необходима всем людям, особенно тем, у кого инвалидность. Я думаю, когда вы…

— Бел!! — Рявкнул Штайнер, но тут же взял себя в руки, прикрыл глаза и покачал головой. — Не надо так говорить. Я — здоровый человек, и даже я не хочу это слышать. Эмма… тебя забрать оттуда? Сколько времени займут твои занятия?

— Это до вечера. — Фастер уверенно сжала кулаки. — Я приду сама. А если очень устану — возьму такси. Не страшно.

— Ладно. — Нейтан кивнул. — И прошу тебя, заряжай телефон. Это не сложно.

— Заряжу. — Эмма склонила голову, и лицо скрылось в тени волос. Затем, попятившись, медленно вышла в темный коридор.

Штайнер вздохнул, сжимая в руке кружку. Что… вообще вчера было? Скопился стресс, и самоконтроль треснул. Настолько сильно, что решил ночью выпить. А что было потом? Извинялся перед «младшей сестрой» за то, что она не в его вкусе. Сейчас эти воспоминания, почему-то, стыдили.

Не в его вкусе? В конце концов, он спал с ней, даже если не по собственной инициативе. Можно ли после этого выдавать что-то в духе: «ты привлекательна, но не для меня». Если не для него, то у него бы просто не встал. Разве нет? Нейт сконфуженно уставился на новый кухонный кран, из которого медленно вытекали капли. Вытекали, затем капали на керамическую раковину, и оставляли после себя тихий долгий звук.

Возможно, «не в моем вкусе» было очевидным преувеличением, чтобы как-то оправдаться. Перед ней, или перед самим собой, но сложно было думать об этом. Стыдно. Штайнер подошел, и со злобой выплеснул остатки кофе в раковину. Нужно называть вещи своими именами. Была бы «не привлекательной» — не спал бы, все остальное — отговорки, чтобы отбелить себя. Чтобы торги с совестью проходили еще более успешно.

Почему-то понимание того, что это отговорки, бесило. Нейт швырнул бедную кружку в посудомоечную машину, и по ней поползла тонкая, едва заметная трещина. Белита вздрогнула, и как-то странно посмотрела на мужчину, однако, ничего не сказала.

Психовал. Не хотелось нарываться.

* * *

Синий ковролин. Старые женщины, тренажеры, мужчины на костылях. Тихий, веселый говор. И… молодой человек. С потрепанным блокнотом, и тонкой шариковой ручкой в нагрудном кармане.

— Сразу оговорим несколько пунктов. Хорошо? — Доктор Даглас опять улыбался. Однако, в этот раз эта улыбка была сухой. Серьезной, а взгляд пристальным, словно он оценивал свою пациентку, и собирался делать на нее ставку. — Вы слабы, вы сами это понимаете. Однако, вы не должны позволять людям разговаривать с вами, как со слабаком. В нашем веке сила не в мышцах. Сила внутри вас. Пока вы позволяете другим смотреть на вас, как на слабака, вы — слабак. И дело не в том, можете вы подняться по лестнице, или нет. — Мужчина прикрыл глаза. — Молодая женщина с дистрофией мышц может быть сильнее ММА-боксера, если она сильна духом. Услышали это? — Он занес руку, чтобы погладить девушку по голове, однако та резко перехватила её в воздухе, и чуть-чуть улыбнулась.

— Раз так, то не нужно меня хвалить, как ребенка, поглаживать. — Эмма прищурилась. — Если честно, я терпеть не могу, когда меня гладят по голове, а все так и норовят. Терпеть не могу.

— Великолепно. — Даглас искренне улыбнулся. — Это было сильно. Но теперь реальность. — Он повел рукой дальше, и Фастер широко раскрыла глаза. Врач игнорировал тот факт, что она его держала, и все же стал гладить её по голове. — Как бы вы не были сильны духом, это вас не спасет тогда, когда мерой будет физическая сила. Вас спасет только готовность дать сдачи, зная все физические способности своего тела.

— Вы… — Она растерялась. Сжала зубы, и попыталась «вылезти» из-под поглаживаний. — Не делайте так больше. Просто не делайте. Я вас прошу. — Эмма поежилась. По голове её всегда гладил Нейт, и теперь это прикосновение было сродни электрическому разряду. Разряду дикой боли.

— Я вас услышал. — Майрон стал серьезен. — Прикосновения к голове для вас много значат? Возбуждают, может?

— Что за вопрос? — Фастер почувствовала, как дыхание учащалось от шока. — Я же сказала, потому что все так пытаются сделать. Раздражает.

— Прямо-таки все? — Врач слегка опустил голову в бок и лукаво улыбнулся.

Девушка вздохнула. От его проницательности хотелось провалиться сквозь землю. Неужели всё, что он озвучивает, написано у нее на лице? Быть не может. Лицо, как лицо. Скорее всего, он просто додумывает.

И попадает в точку. Раз за разом.

— Со мной вы научитесь ходить на каблуках. — Доктор Даглас наклонился над своей пациенткой. — Взбираться по лестнице без чьей-либо помощи, и… отстаивать свою позицию. Даже если оппонент воспользуется вашим физическим состоянием, вы будете знать, что делать. На вас никто больше не посмотрит, как на обузу.