С Дилей не так. В моей голове ничего из сюжета мультфильма, только мысли о том, чтобы не перегнуть сейчас, не напугать, не навредить. Я очень аккуратно шагаю за границу дружеских отношений, не позволяя себе ничего лишнего. И понимаю, что с ней мне это нравится. С ней есть и чувства, и те самые эмоции.

Мне кажется, она тоже понимает, что с френдзоной у нас не срослось, как бы мы ни старались, но никто не говорит об этом. И надо ли, если с человеком хорошо? Если тянет.

Мультфильм заканчивается. Диля тянется к тачпаду и, мягко двигая по нему пальцами, закрывает плеер. Отодвигается, поднимает взгляд на меня.

– Что дальше?

– Фотки, конечно. – Мне приходится убрать руку, чтобы она села.

Ноутбук переезжает к ней на колени. Мышка шустро бегает по экрану, открывая папку, где все разложено по датам. Выглядит очень удобно, у меня не так.

Устраиваемся плечо к плечу. Диля включает музыку со своего плейлиста. Под песню «Свет фонарей», так напоминающую мне нашу недавнюю прогулку, она листает фото, немного рассказывая о некоторых из них. Там и школа, в которой она училась до переезда, и ее родной город, друзья, тот самый кот, что залил ей технику. Отдельная папка с семейными фото. Праздники с накрытыми столами, много людей. Все совсем не так, как у меня.

Когда отец был еще жив, праздники отмечали в узком семейном кругу: мама с отцом, я мелкий, дядя с женой и дочкой. Сейчас все больше ограничиваемся звонками и переводами подарков на карту.

– А вот мама. – Диля показывает мне отдельное фото.

– Ты на нее похожа, – сразу замечаю я. – Красивая, – пристально смотрю на нее.

«Лило» поворачивает ко мне голову, и наши лица оказываются слишком близко. Я чувствую ее дыхание на своей коже, она смущается от моего. Практически губы в губы. Один короткий рывок – и случится поцелуй.

Прокашлявшись, она первая отворачивается. А я, тихо рассмеявшись, плавно толкаюсь лбом ей в висок и прикасаюсь губами к щеке. Один раз, второй, третий, образуя дорожку из очень коротких поцелуев. Обнимаю. Двигаюсь и кладу Дилю спиной на себя так, чтобы мне было удобно смотреть в экран. Сердце молотит в груди, поджигая мои тормоза. Еще немного – и они слетят. Вдохнув поглубже, слежу за тем, как движения ее пальцев по тачу стали рваными.

– Мне пора домой, – хриплым шепотом произносит Диля.

– Это из-за меня? – снимаю ноутбук с ее коленей, чтобы она могла подняться.

– Нет. И да.

Не помню, чтобы хоть раз видел ее такой растерянной. Разговорчивая, улыбчивая девочка вдруг замкнулась.

– Если я обидел…

– Нет. – Она подается вперед и закрывает мне рот ладонью. – Не обидел, все хорошо. Мне просто нужно сейчас домой. Время, – кивает на ноутбук.

Мягко убираю ее руку от своего лица и осторожно касаюсь щеки.

– Мы же еще увидимся?

– Конечно. – Она улыбается. Не так, как обычно, но меня все равно отпускает. – Я обещала тебе сыграть.

– Я помню. И про твою маму тоже. Назначьте день среди недели, когда мы с ней сможем увидеться. Я подстроюсь. Кроме следующей пятницы и выходных.

– Договорились. Проводишь?

– Довезу, – слезаю с кровати, поправляю на себе одежду и протягиваю Диле руку. Как только она цепляется за мою ладонь, крепко сжимаю и тяну девушку к себе. – Точно все нормально? – заглядываю ей в глаза.

– Точно. Все хорошо, Арс. Не заморачивайся.

Они тепло прощаются с моей мамой, и я везу свою Лило домой. По дороге обсуждаем планы на следующую неделю и вместе выбираем день для знакомства с ее семьей.

– Пока, – смотрю ей в глаза. Кивает, стреляя взглядом то прицельно в меня, то тут же в лобовое.

Убегает, а я привычно сижу в машине еще несколько минут и только потом уезжаю. Не знаю, зачем делаю это. Каждый раз спрашиваю себя и не нахожу ответа.

На обратном пути заезжаю в магазин. Глянув на закрытую витрину с сигаретами, расплачиваюсь и уезжаю. В этот раз я так просто не сдамся. У меня впереди настоящая война за жизнь матери, за достойное место в проклятой «Клетке».

Поднимаюсь к себе. Разбираю пакет и встаю у окна, сжав в ладони телефон. Диля написала, что ее маме тоже будет удобно встретиться послезавтра.

– Проводил? – тихо спрашивает моя.

– Да, – смотрю, как зажигаются и гаснут огни в соседнем доме.

– Хорошая девочка. – Тонкие пальцы родного человека осторожно поглаживают меня по плечу, уходят на затылок и уютно взъерошивают короткие волосы. Наклоняю голову вправо, уходя от прикосновения.

– Хорошая, – повторяю я.

– И чего ты растерялся? – В стекле отражается мамина добрая улыбка.

– Я все испорчу. Всегда порчу, – смеюсь, пряча внутри горечь и тоску.

Так не хотелось отпускать Дилю сегодня. Мы могли бы просто побыть вместе, что-то еще посмотреть, но она сбежала, а я воспользовался этим, чтобы удержать те хрупкие миллиметры расстояния между нами, что еще остались.